Русская Кукла - страница 57

  Она перестала медитировать и подошла к единственному окну в комнате. Она находилась в четырех этажах от дороги внизу. В вечернем потоке машины проезжали от бампера до бампера, создавая реку неоновых фар. По обе стороны от машин были малоэтажные магазины и офисные здания. Вдалеке виднелись более высокие здания. Город гудел и светился множеством иллюминаций. Туристы бы подумали, что это круто. Но Наталья так не думала. Она знала, что под покровом космополитического постсоветского модного мегаполиса таится та же старая догма коррупции, жестокости и пренебрежения к жизни. Русские это понимали; большинство туристов этого не сделали. Все, кто здесь жил, прекрасно понимали, что это муравьи, которых правительство может раздавить, не задумываясь. Они были одноразовыми. Для правительств и предыдущих царей такая установка имела смысл. Кто захочет управлять самой большой страной в мире, если она становится перенаселенной? И как можно остановить дробление страны на более мелкие страны, не удерживая родину вместе с помощью железного прута и жестоких наказаний для ее населения? Вот почему Наталья и многие другие россияне ненавидели свою родину - они знали, что нет реальной альтернативы тому, как правители управляли таким огромным куском мира. Это оставило россиянам два выбора: уйти или принять то, как дела велись веками. Наталья решила уйти, но сделала это как русская шпионка. Ее выбор карьеры теперь казался совершенно нелепым.

  Она переоделась в одежду перед сном, выпила немного воды и легла в постель. Она думала, что сразу заснет. Она этого не сделала. Она думала о Петрове и о том, как в конце концов он выглядел таким совершенно одиноким на свете; ее родители и то, как они были измотаны жизнью, и ее собственная одинокая и необычная жизнь. Знак был прав в своем комментарии к ней, когда они обедали. Она была молода. Обычно она не должна быть готова в жизни смиренно принять свое тяжелое положение и реалии своего повседневного существования. Большинство женщин ее возраста встречались, гуляли по вечерам с друзьями, общались с друзьями в социальных сетях, ездили в отпуск, мечтали о будущем и радостных событиях, иногда смеялись, иногда грустили. У нее не было ничего из этого, даже печали. Ее жизнь была посвящена выживанию.

  Она выключила прикроватный свет. Ее глаза оставались открытыми. Через тридцать минут она закрыла их. Перед сном она решила, что у нее есть два варианта: умереть в результате эмоциональной и физической катастрофы; или получить новую жизнь в Британии. Но чтобы получить последнее, ей нужно было завершить работу для Кэти. А до этого ей придется сделать все возможное, чтобы найти ответы на исчезновение Сьюзен Арчер.

  ГЛАВА 7.

  Рано утром следующего дня Кнутсен проснулся от визга. С мутными глазами он надел одежду и ботинки и спустился вниз. Он никого не видел в доме, хотя был включен свет и кипел чайник. Но визг был громче, и он мог слышать крики мужчин снаружи. Он открыл входную дверь и вышел на улицу. Грегор и Знак преследовали свинью среднего размера, которая мчалась вдоль береговой линии озера. Рядом стоял Юрий, держа на поводке Ленина.

  Грегор был апоплексическим, он кричал по-русски: «Стой, маленький ублюдок!»

  Знак побежал впереди свиньи, остановился, повернулся к ней лицом и протянул руки. Действия сбили свинью с толку. Он замедлился настолько, что Грегор догнал его и прикрепил к его шее лассо. Он потащил зверя обратно к дому и поместил его в ближайший загон. Проходя мимо Юрия, он пробормотал: «Я сказал тебе запереть дверь! Остальные там могут быть послушными, но этот живой ублюдок. Если бы вы не схватили Ленина, он бы порвал свинью ». Он улыбнулся, когда подошел к Кнутсену. По-английски он сказал: «Доброе утро, Томас. Если нет крайней необходимости, я бы посоветовал вам никогда не держать животных и своенравных сыновей. Я собираюсь сварить нам всем кофе, но не торопитесь. На плите останется тепло ». Он вошел в свой дом.

  Кнутсен подошел к Знаку. Впервые он смог правильно осмотреть окрестности дома. Помимо небольшого деревянного сарая со свиньями, здесь были курятник, небольшая пристройка для копчения и сушки рыбы, пруд, который питался притоком из озера и имел ловушку для рыбы у его входа, две лошади и один пони в загон с большим навесом, гаражами, большим газовым агрегатом, который снабжал дом, трактором и ассортиментом другой сельскохозяйственной техники - некоторые из них в хорошем состоянии, другие ржавые и разобраны на запчасти. Земля также использовалась для выращивания сельскохозяйственных культур, хотя большинство участков в это время года были голыми. Трудно сказать, сколько земли принадлежит Грегору. Если не считать двести ярдового забора, который тянулся от дома и выходил на берег озера, не было заметных искусственных границ. Единственными естественными границами были озеро и лес, которые находились по обе стороны дороги, ведущей к участку, в четырехстах ярдах от них. На огромном озере гребная лодка была привязана к столбу, вставленному в узкий пляж. На противоположной стороне озера был еще один лес, простирающийся, насколько мог видеть глаз. По оценкам Кнутсена, чтобы переправиться на другую сторону, потребуется не менее трех часов. И черт его знает, какой длины было озеро. Было невозможно увидеть, где это началось и где закончилось; по крайней мере, он был длиной в милю, возможно, значительно длиннее. Ясно было одно - возле усадьбы Грегора не было видимых жилищ.