Русская сатирическая сказка в записях середины XIX — начала XX века - страница 41

Щука-Калуга пустила и про ерша баенку стопила. Этот ершишка ночь переночевал, день передневал, платье пересушил, крепости пересмотрел и в баенку сходил. Этот ершишка на Ораске озере валяется, на озеро Ораско похваляется: хочет всю рыбу победить, головней покатить, большую колоть, а маленькую вон гнать.

Вот рыбка испугалась, становится вкруг и думает думу вдруг:

— Как быть, как жить, как ерша сгубить, костроватую рожу? Кого будем посылать к Сому-большим усам, судье праведному? Посылать и не посылать рыбину Щуку?

Щука и говорит:

— Я, Щука, щекотлива, на речах смутлива, скажет: «Зачем ... пришла? Я тебе говорю, ты вон пошла!».

Рыбка опять становится вкруг и думает думу вдруг:

— Как быть, как жить, как ерша сгубить, костроватую рожу? Кого будем посылать к Сому-большим усам, судье праведному? Послать и не послать рыбину Окунь?

Окунь и говорит:

— У меня глаза посоловевши, крылья подопревши, скажет: «Не успел глаз налить, да пришел ко мне говорить? Я тебе говорю, что ты вон пошел!».

Опять рыбка становится вкруг и думает думу вдруг:

— Как быть, как жить, как ерша сгубить, костроватую рожу? Кого будет послать к Сому-большим усам, судье праведному? Послать и не послать рыбину плотицу?

Плотица и говорит:

— У меня глаза красны, крылья подопревши, скажет: «Зачем, пллёха, пришла? Я тебе говорю, вон пошла!».

Опять рыбка становится вкруг и думает думу вдруг:

— Как быть, как жить, как ерша сгубить, костроватую рожу? Кого будет послать к Сому-большим усам, судье праведному? Послать и не послать рыбину налим?

Налим и говорит:

— У меня губы толсты, брюхо передавится, скажет: «Зачем, шипялюн, пришел? Я тебе говорю — вон пошел!».

Рыбка опять становится вкруг и думает думу вдруг:

— Как быть, как жить, как ерша сгубить, костроватую рожу? Кого бы послать к Сому-большим усам, судье праведному? Послать и не послать рыбину-карась?

Карась и говорит:

— Давно я дожидался этого от вас!

Рыбина-карась вставала раненько, умывалася беленько, и поскакал к Сому-большим усам, судье праведному. Прискакал, — Сом спит. Он раз хвостом плеснет, другой раз плеснет, третий, — Сом пробуждается и спрашивает:

— О чем ты, карась?

— Сейчас, сударь, только до вас.

— О чем же?

— Да вот ершишка на Ораске озере валяется, на озеро Ораско выхваляется, хочет всю рыбку победить, головней накатить, большую колоть и маленького вон гнать. Мы испугались!

— Ах, глупец, нашел бы Першу да поставил бы вершу!

Карась откланялся и поскакал.

Нашел Першу, поставил вершу. На этот случай пришел Абрам — закол забрал. Пришел Богдан — ерша бог дал. Пришел Егорка — стащил ерша на горку. Пришел Антон — убил ерша гантом. Пришел Вавила — повесил ерша на вилы. Пришел Антроп — повесил ерша под строп. Пришел Тереня — принес дров беремя. Пришла Марина — ерша помыла. Пришла Ирина — ерша сварила. Пришел поварь — ерша пробал. Пришел верблюд — разлил ерша на семь блюд. Пришел кот Иаков — всего ерша смякал. Пришел дракон — завел об ерше драку. Пришел Епифан — и все дело распихал.

В ночь на Иванов день родилась щука в Шексне, да такая зубастая, что боже упаси! Лещи, окуни, ерши — все собрались глазеть на нее и дивовались такому чуду. Вода той порой в Шексне всколыхалася; шел паром через реку да чуть не затопился, а красные девки гуляли по берегу, да все порассыпались. Экая щука родилась зубастая! И стала она расти не по дням, а по часам: что день, то вершок прибавится; и стала щука зубастая в Шексне похаживать да лещей, окуней долавливать: издали увидит леща, да и хвать его зубами — леща как не бывало, только косточки хрустят на зубах у щуки зубастой.

Экая оказия случилась в Шексне! Что делать лещам да окуням? Тошно приходит: щука всех приест, прикарнает. Собралась вся мелкая рыбица и стали думу думать, как перевести щуку зубастую да такую торовастую. На совет пришел и Ерш Ершович и так наскоро взголцыл:

— Полноте думу думать да голову ломать, полноте мозг портить: а вот послушайте, что я буду баить. Тошно нам всем тепереча в Шексне; щука зубастая проходу не дает, всякую рыбу на зуб берет! Не житье нам в Шексне, переберемтесь-ка лучше в мелкие речки жить — в Сизму, Коному да Славенку; там нас никто не тронет, и будем жить припеваючи да деток наживаючи.