Русская сатирическая сказка в записях середины XIX — начала XX века - страница 43
Забился к богатырю в палаты, расхаживается. Богатырь спит богатырским сном. Фома:
— Что, — говорит, — если сонного погубить — не честь, не хвала и не добро слово!
Богатырь стал пробуждаться, а Фома под лавку закататься.
— Что, — говорит богатырь, — этака за гадина без докладу зашла, да все палаты растворила?
Фома из-под лавки выскочил:
— Как, я то-гадина? Я приехал с тобой побратоваться!
— А ты, — говорит, — кто такой?
— Я новый богатырь, Фома Берденик!
— А где станем, — говорит, — братоваться мы с тобою? На чистом поле или здесь?
Фома Берденик:
— Конечно, на чистом поле, — говорит.
Выехали на чисто поле. Застигает темная ночь. Богатырь задергивает шелковы шатры. Фома Берденик поставил три батожка да свою рогозенку раскинул, закрылся и лежит. Фома Берденик вздыхает, что «правду отец-мать говорили, что Фома делай берда, не узнаешь горя никогда! Теперь горя хвачу с богатырем братоваться!».
А богатырь думает, что «этака гадина какими-нибудь хитростями хочет сделать со мной братоваться!».
Тот вздыхает со всех печеней и другой: обоим не спится.
Стало от свету отделять, этот богатырь и кричит из шатра:
— Новый богатырь, — говорит, — Фома Берденик, ступай вот, — говорит, — сильного, могучего богатыря побей, да мне знак привези, тогда, — говорит, — я с тобой и братоваться стану!
Фома Берденик сел на свою гречуху, поехал к тому богатырю. Все на замках, все на цепях. Как зачал этим отрезом опять пазгать, все охлестал. Опять богатырской конь услышал, заржал. Фома Берденик пустил свою гречуху, заходит в палаты. Богатырь спит богатырским сном. На заборе висятся эти булатные сабли у богатыря. Фома Берденик снял булатную саблю, свыше горла и приткнул ко стене-то, да и засопел богатырю под ухо-то. Как богатырь махнул своей головой и отнес свою голову, значит.
Фома Берденик:
— Какой, — говорит, — знак везти к этому богатырю, который спит в шатрах?
— Давай, голову, — говорит, — повезу!
Прикатил к порогу голову ту, а через порог-то не может перекатить-то. Нашел бечевку, уши-то проткнул у богатырской-то головы, бечевку ту вдернул в уши те, привел свою ту гречуху, да за хвост и привил богатырскую голову. И едет.
А тот из шатров-то и смотрит в подзорную трубу.
— Вот, — говорит, — ладно я не стал с ним брататься! Я не смел с ним братоваться. Вон ведь, сильного могучего богатыря убил — убил, и насмехается еще!
А царь ищет главного командующего — с неприятелем воевать. Этот богатырь публиковал царю, что «вот сильной могучей богатырь побил того!». А Фома Берденик обносился одежой и коня приездил. Царь прислал одежу, прислал коня Фоме Берденику, «чтобы в этаки сутки Фома Берденик явился к царю!».
Царь смотрит в подзорные трубы, а Фома Берденик коня ведет в поводу, Царь посмотрел:
— Ах, — говорит, — Фома Берденик, новой богатырь, не изволит, — говорит, — и на коня сесть!
А он и сел бы, да не залезть ему на коня-то!
Царь Фоме Берденику говорит:
— Ступай, Фома Берденик, дам я главную силу, ты будь командующим, отправляйся за Дунай!
Царь наказывает солдатам:
— Дети мои, слушайте нового богатыря Фому Берденика: что он станет делать, то и вы!
Пошли в поход. Застигает их темна ночь. Фома Берденик нашел пенек, склал огонек; всякой солдат расстаралися, зажгли огонек — всяк для себя. Неприятельские казаки разъездные увидали зарево, прямо едут. Заиграли наступленье.
Фома-то ничего не знает, а конь-то ученой; слышит, что наступленье играет музыка, конь потащил его на поводу-ту в неприятельскую силу.
Фома Берденик схватил головешку с огнем, да и вызнял выше себя. Всякой солдат схватили по головешке да вызняли выше себя. Огонь-от горит, искра-та валит. Неприятельской, значит, главной командующой:
— Что, — говорит, — Фома Берденик огнем спалит?
— Сыграли отступленье и отправились за Дунай неприятельская сила.
А Фома Берденик идет степями, камышинки ломает да под пазуху кладет себе. Всякой солдат по пуку наломали этого камышу, всякой солдат несет себе. Фома Берденик отпустил своего коня; конь переплыл через Дунай. А Фома Берденик идет да камышинки на воду бросает, на них и ступает. Фома Берденик переправился через Дунай. А солдаты ковры навязали да переплыли через Дунай на коврах.