Русские князья при дворе ханов Золотой Орды - страница 24

Возможность продвижения вверх по социальной лестнице отмечается и в эпосе «Идегей». В «Песне третьей» кратко пересказывается биография эмира:

Низшую ступень в ордынской иерархической системе занимали представители Среднего командного звена — сотники и десятники, которые подчинялись тысячникам и темникам. Потенциально они сами могли выслужиться до тысячников и темников, особенно в периоды войн. Их продвижение по службе и имущественное положение зависели от воли эмиров. Данное положение дел ярко иллюстрируется словами папского легата Плано Карпини: «Император же этих татар-имеет изумительную. власть над всеми… Сам же он указывает, где пребывать вождям, вожди же указывают места тысячникам, тысячники сотникам, сотники же десятникам»[230].

Особое место в социальной иерархии Орды отводилось гвардии правителя. При формировании особого десятитысячного корпуса при особе хана Чингиз-хан повелел: «Мой рядовой кешиктен (гвардеец. — Ю. С.) выше любого армейского начальника-тысячника. А стремянной моего кешиктена выше армейского начальника — сотника или десятника. Пусть же не чинятся и не равняются с моими кешиктенами армейские тысячники: в возникающих по этому поводу ссорах с моими кешиктенами ответственность падет на тысячников»[231]. Гвардия должна была состоять и пополнятся из сыновей «нойонов-темников, тысячников и сотников, а также… людей свободного состояния»[232]. Причем сыновья нойонов-тысячников являлись с десятью нукерами и, вероятно, становились десятниками. В ведении гвардейцев, кроме охраны, состояли установка лагеря хана, провиант ставки, охота и т. д.[233] Следовательно, основные придворные должности занимали гвардейцы.

Гвардия была личной охраной великого хана, в период войн — «главным средним полком»[234], а также являла собой высший слой военной и придворной элиты степного государства.

Надо полагать, что практика нахождения при хане гвардии сохранялась и в отдельных частях империи — владениях потомков Чингиз-хана, в том числе и в Джучиевом Улусе. Русские источники отмечают наличие при особе великого хана военизированного «двора». В «Житии Федора Ярославского» упоминаются «царева двора множество татар»[235]. Московский летописный свод конца XV века зафиксировал прибытие в 1393 году в Москву трех ордынских князей «двора царева»[236]. Под 1426 годом при описании похода литовского великого князя Витовта на Псков отмечается, что он «у царя Махмета (Улуг-Мухаммеда. — Ю. С.) испроси двор его»[237]. Понятие «двор» в русской письменной традиции тесно связано с понятием «личные слуги», «личная охрана»[238].

Об охране, функции которой совпадали с обязанностями гвардии при дворе Чингиз-хана, упоминается в эпосе «Идегей»[239].

«Повесть об убиении Михаила Черниговского» сохранила упоминание о том, как Вату «посла единого от велмож своих, стольника своего именем Елдегу»[240]. Плано Карпини, посетивший ставку Бату около 1245–1246 годов, называет Елдегу управляющим великого хана[241]. Есть все основания полагать, что Елдега был гвардейцем ордынского правителя и все связанные с ним определения относятся к гвардейцам.

При образовании государства в составе элиты Орды был выделен привилегированный род. Его положение определялось наследственной принадлежностью к дому Чингиз-хана, точнее, его старшего сына Джучи. Несколько позже выявился ряд аристократических родов. Например, при Бату-хане (Батые) старейший эмир (великий князь) из племени сайджиут (сиджиут) Мункеду-нойон (Мунгеду-нойон, Мунгкур) был главой левого крыла войск. При хане Токте ту же должность занимал его потомок Черкес[242].

В XIV — начале XV века выделились аристократические роды беклярибеков. В 1350–1360 годах эту должность последовательно занимали отец и сын эмиры Могул-Бука и Ильяс[243]. На рубеже XIV–XV веков в таком же положении находились отец и сын эмиры Балтычака и Идегей[244].

Необходимо отметить, что, вероятнее всего, наследственное право, закрепленное за родом, распространялось на социальный статус, титул (еке нойон — великий эмир; нойон — эмир) и улусное владение. Должности же являлись формой вознаграждения этого слоя элиты, и на них назначались претенденты из нескольких аристократических родов.