Русские князья в политической системе Джучиева Улуса (орды) - страница 24

Несмотря на то, что признаки зависимости Руси от Орды неоднократно рассмотрены в исследовательской и учебной литературе, возникновение суверенитета и юрисдикции и различные формы их проявления требуют развёрнутого комментария.

В первую очередь необходимо отметить, что в онтологическом и аксиологическом смыслах юрисдикция ордынского хана определялась двумя факторами: 1) сакральным мандатом Тенгри (неба) и 2) одобрением данного мандата элитой государства.

На первый источник юрисдикции прямо указывает Сюй Тин, который, посетив ставку кагана Угедея в 1230 г., отметил: «Они [черные татары] в обычных разговорах всегда говорят: полагаюсь на силу и мощь бессмертного неба и на покровительство счастья императора!.. Нет ни одного дела, которое бы не относили к [влиянию] Неба — [так делают все] от владетеля татар, до его подданных, и никак иначе»[269]. Подобную формулировку мы находим, к примеру, на пайдзе хана Абдуллаха или эдикте Хубилая: «Вечного Неба силою, ханского повеления кто не послушает…»[270].

Второй источник суверенитета хана в первую очередь отражен в «Сокровенном сказании», где указано: «Когда он направил на путь истинный народы, живущие за войлочными стенами, то в год Барса (1206) составился сейм, и собрались у истоков Онона. Здесь воздвигли девятибунчужное знамя и нарекли — Чингис-ханом»[271].

Однако оба источника имеют прямое отношение исключительно к собственно монгольским племенам. Появление юрисдикции над другими землями в источниках объясняется несколько иначе. В материалах францисканской миссии отмечается, что в картине мира, в том числе в политической, монголов воплощалось представление об общемировом свойстве «небесного мандата». В записках Плано Карпини в частности отмечено, что Чингис-хан обнародовал постановление, согласно которому «…они (монголы — Ю.С.) должны подчинить себе всю землю и не должны иметь мира ни с каким народом, если прежде не будет им оказано подчинения…»[272]. Спутник Карпини, брат Бенедикт, ту же идеому записал несколько иначе: «Итак, когда Чингис стал именоваться каном и год отдыхал без войн, он в это время распределил три войска [идти воевать] в три части света, чтобы они покорили всех людей, которые живут на земле. Одно он отправил со своим сыном Тоссуком, который тоже именовался каном, против команов, которые обитают над Азами в западной стороне, а второе с другим сыном — против Великой Индии на юго-восток»[273].

По свидетельству анонимного грузинского «Хронографа» в соответствии с распоряжением основателя империи, в результате военного вторжения, возникает суверенитет ордынских владетелей над завоеванными землями: «Первородному сыну [Чингисхан] вручил половину армии и отправил в великую кивчакию до [страны] Мрака, в Овсетию, Хазарию, Русь, до боргаров и сербов, ко всем туземцам Северного Кавказа…»[274] и «…потому как у Бато были преимущества перед всеми, владел он Овсетией, и Великой Кивчакией, Хазаретией и Русью до [земель мрака] и моря Дарубандского»[275]. Собственно Грузия попала в зависимость от монгольского императора в результате завоевания: «[татары] забрали Тавреж и прилегающие к нему земли. На второй год двинулись в Бардав, Гандзу, в Муган и оттуда начали [устраивать] набеги на Грузию и разорять её. те нойоны. налетели, словно саранча, на разорение и истребление, не было радости нигде, нещадно разорялась вся эта страна». «При виде такого зла амирспасалар Аваг, сын Иванэ, отправил посланника в Бардав… с просьбой о мире и говорил [о желании] прийти к ним, свидеться и служить и платить харадж и отдать им свои земли и просил твердую клятву. Те же возликовали и с радостью приняли посланника Авага»[276].

Именно факт военного завоевания воспринимается различными авторами, как главная причина возникновения юрисдикции монгольского хана. К примеру, не известный армянский автор «Летописи» Себастаци пишет: «Они (татары) захватили все страны и властвовали над всеми этими странами»[277]. Венгерский католический миссионер Иоганка подчеркивает: «Ведь татары военной мощью подчинили себе разные племена…, чтобы в мирской службе, в уплате податей и сборов и в военных походах они [подданные] делали для своих господ то, что обязаны по изданному закону»