Русские князья в политической системе Джучиева Улуса (орды) - страница 45

К высшему слою элиты Орды относились прямые потомки Чингиз-хана. Прежде всего, они составляли правящую верхушку аристократии. При этом чингизиды могли претендовать на ханский престол[473]. Представители других родов и кланов были лишены возможности стать главой государства.

Основа такого положения была заложена Чингиз-ханом. При этом, как полагает В.В. Трепавлов, в политической традиции кочевников Великой Степи власть монарха и его рода была тесно связана с представлениями о сакральном характере главенства в государстве. В качестве одной из иллюстраций ученым приводится надпись на печати каана Гуюка, поставленной на послании папе Иннокентию IV (1246 г.): «Силою вечного Неба беспредельной великой Монгольской державы хана ярлык». В.В. Трепавлов отмечает также, что «представление о сфере управления и власти только Чингизидской ветви тайджиутского рода борджигинов отразилось на особенностях престолонаследия. Родовой принцип передачи трона был ведущим в улусных ханствах, что… традиционно для политических образований Великой Степи»[474].

Данное положение отразилось в Билике (в отличие от Ясы — письменного права Монгольской империи — высказывания Чингиз-хана и его потомков, приравненные к правовым нормам). В частности, отмечалось: «После нас члены нашего уруга (рода) оденутся в затканные золотом одежды и будут вкушать вкусные и жирные яства, будут садиться на красивых коней и обнимать прекрасноликих жен»[475].

Сила традиции и правовые нормы удерживали таковое положение дел на протяжении всего существования ордынского государства. Например, «Аноним Искандера», повествуя о восшествии в 1411 г. на престол Орды Тимур-хана и об его противостоянии Идегею, отмечает, что у ордынцев «всегда было стремление к проявлению державы потомков Чингиз-хана»[476]. Эта приверженность ярко иллюстрируется словами эпоса «Идегей». В «Песне тринадцатой» от имени Токтамыша говорится:

Точно такое же положение наследования власти родом закрепилась и за отдельными частями Джучиева Улуса. Например, правое крыло Ак-Орда (Белая Орда) наследовалось родом Бату, а левое крыло Кок-Орда (Синяя Орда) находилась во владении потомков Орды-Ичена, старшего брата Бату[477].

По тому же родовому принципу происходило наследование улуса Шейбана[478].

При этом потомки Джучи не могли претендовать на высшие государственные должности в других улусах (во владениях потомков Чагатая, Угедея и Тулуя).

По праву рождения потомки Джучи также получали первоочередное право на высшие государственные должности. В частности, на протяжении XIII в. должность «главы войска» занимали чингизиды. По данным персидских авторов, при Бату и Берке на указанную должность был назначен правнук Джучи Ногай (Иса-Ногай)[479]. После гибели последнего его место занял сын великого хана Токты Иксар (Ильбасар), который исполнял обязанности «командующего войсками» до своей смерти (июнь 1309 — май 1310 гг.)[480].

Столь же непререкаемое первоочередное право чингизиды имели на выделение улусных владений. Наиболее ярко это прослеживается на примере разделения вновь завоеванных кыпчакских степей после возвращения армий Бату из похода на Западную Европу в 1242–1243 гг. Улусы получили все братья джучиды, а также их взрослые сыновья. Достоверно известно, что уделы получили: Бату (междуречье Волги и Яика[481]); Берке (на Северном Кавказе, а затем в — левобережье Волги[482]); Шейбан (междуречье Эмбы и Сыр-Дарьи, с севера ограничен бассейном рек Иргиз, Савук, Орь, Илек и Уралом, с юга — северным побережьем Аральского моря[483]); Орду-Ичен, Удур, Тука-Тимур, Шингкур, Сингкум (составили левое крыло Джучиева Улуса — Кок Орду (Синюю Орду)[484]); старший сын Бату Сартак (междуречье Дона и Волги[485]).

Подобная процедура в истории Орды наблюдается также около 1380 г., когда Токтамыш подчинил междуречье Днепра и Волги — «Мамаеву Орду». Данные земли были распределены между сторонниками великого хана и, в первую очередь, между джучидами. Уделы получили: Бек-Ярык-оглан (левобережье Днепра