Русский американец - страница 17
Однажды ночью Федор Иванович раньше обыкновенного приехал из клуба; он дочиста проигрался и домой вернулся озлобленный и расстроенный; денег у него больше не было. Между тем во время его отсутствия, ночью в его кабинете и других комнатах, в которых никого не было, происходило что-то странное и непонятное. Дворовые, находясь внизу, ясно слышали, что в барских комнатах, наверху, кто-то ходит, передвигает мебель, стучит; слышен был также глухой говор и заунывное пение. Дворовые, объятые ужасом, собрались в кучу, не смея пойти посмотреть, что происходит наверху; впрочем, выискался один смельчак, дворовый Сенька.
-- Я не боюсь пойти туда, -- сказал он. -- Чай, на мне святой крест и никакая нечистая сила меня не коснется. Вот сейчас и пойду. Только дайте мне, братцы мои, фонарь.
Некоторые из дворовых останавливали смелого парня, а другие, напротив, советовали ему сходить, но сами идти с ним отказывались.
И вот Сенька, забрав зажженный фонарь и суковатую толстую палку, смело направился на барскую половину. Однако как ни смел был он, через несколько минут вернулся обратно с лицом, как у мертвеца, и, трясясь всем телом, попросил напиться воды, после чего дрожащим голосом, беспрестанно останавливаясь и как-то боязливо озираясь по сторонам, рассказал следующее:
-- Ну, братцы мои, натерпелся я такого страху, какого отроду со мной не бывало. Не знаю, как только я уцелел, как жив остался; взошел это я в коридор смелой поступью, перекрестился, взглянул: в коридоре темно, никого не видно, а слышно, что в барских комнатах кто-то ходит, кто-то жалобно песню поет. Признаться, немножко струхнул, да как гаркну: "Кто смеет по барским комнатам расхаживать да еще песни петь?" В ответ на мой крик как захохочет кто-то! С того хохота по телу у меня пошли мурашки и волосы дыбом встали; прямехонько из барского кабинета вышли какая-то чертовка в черном одеянии, не то ведьма старая, а за нею следом уже молодая ведьма, а может, и русалка, в белом одеянии; волосы длинные по плечам распущены, лицо бледное, ровно У мертвеца. У старой-то ведьмы свеча в руках, а у молодой не то гитара, не то лютня. Остановились это они в дверях и, вылупя глаза, смотрят на меня. Я тут зачурался: "Чур, -- говорю, -- меня; наше место свято"; думаю, ведьмы провалятся. Не тут-то было: стоят, ни с места, да еще ухмыляются, а старая ведьма взяла кусок какой-то бумаги да и бросила в фонарь. Тут осветило их, братцы мои, красным пламенем, ровно в аду кромешном... Я и не выдержал -- тягу дал, а они-то, проклятые, как захохочут да загогочут...
Дворовые слушали Сеньку, затаив дыхание и робко прижимаясь друг к другу. Беспредельный страх изображен был на их испуганных лицах. Когда Сенька закончил, все они хранили гробовое молчание -- рассказ товарища произвел на них удручающее впечатление.
Раздавшийся звонок нарушил их невольное молчание -- это вернулся из клуба Тольский.
Он вошел в свой кабинет и был удивлен царившим там беспорядком. Находившиеся раньше на письменном столе бумаги, письменные принадлежности и различные дорогие безделушки валялись на полу. Картины, висевшие на стене, лежали под диваном. В зале, гостиной и в других комнатах столы, стулья были сдвинуты в кучу; портьеры с окон были сдернуты на пол. Одним словом, царил полнейший беспорядок.
-- Что это значит? Кто посмел? -- грозно крикнул Тольский при взгляде на свою квартиру.
-- Нечистая сила, -- ответил Иван, дрожа.
-- Молчать! Ты, видно, еще не выбил дурь из своей головы. Я постараюсь изловить эту нечистую силу, и горе ей тогда будет! Не шутки ли это кого-нибудь из дворовых? Ну да я дознаюсь, не испугаюсь ни чертей, ни дьяволов!
-- Дозвольте, сударь, рассказать вам происшествие с Сенькой, которое случилось за несколько минут до вашего возвращения.
-- Ну, рассказывай, что еще там такое! Что за вздор!
Камердинер Иван рассказал своему барину все то, что слышал от Сеньки, то есть о том, как напугали его ведьмы.
Этот рассказ невольно заставил Тольского призадуматься; в конце концов он решил разгадать, что это за ночные посетители производят беспорядок в его комнатах.