Русский, красный, человек опасный - страница 40

Учитель вышел последним.

– Вот это, дети, и есть главная антенна Европейского центра Дальней космической связи, о котором я вам рассказывал на уроке и который мы сегодня сможем увидеть изнутри – и даже при этом постараемся ничего не сломать!

– А я смогу поговорить с папой? Он сейчас в экспедиции на Земле-3! – гордо сказала одна девочка, подбежав к учителю.

– Сможешь. Я уже обо всем договорился.

– Ой, так пойдемте, Учитель, пойдемте! – от нетерпения она даже стала дергать его за рукав.

– Подожди.

Учитель хлопнул в ладоши:

– Внимание!

Все начали смотреть на него.

– Сначала я хочу рассказать Вам историю места, на котором стоит Центр.

Он достал из кармана маленький прибор с кнопками, направил в сторону белого здания, из которого росла ножка гриба-антенны. Между стоянкой и зданием образовалась дымчатая полоса голографического экрана, на которой возникло изображение в трехмерной проекции здания из красного кирпича.

– Это, дети, завод, построенный Коммунарами Первой Волны как раз на том месте, где стоит Центр космической связи. Завод этот был одним из многих, построенных в годы первой пятилетки, и сыграл огромную роль в модернизации Первого советского государства. А во время войны с фашизмом – помните? – завод выпускал оружие, которым коммунары сражались за свободу своей Родины.

– Учитель, – спросил один мальчик. – А что стало с этим заводом?

– Ну, во время Временной Реставрации Капитализма он был разрушен, на его месте построили аквапарк.

– Аквапарк! Это здорово! – зашумели дети.

– Да, это здорово, – согласился учитель. – Только в те годы в бывшей Советской стране у власти были всякие мерзавцы и жулики, потом, на уроках истории, я расскажу вам о них, о всяких проходимцах – о медведевых, ельциных, путиных и якименках. Так вот. При строительстве акварпарка были нарушены разные важные правила – чтобы сэкономить деньги – помните, что это такое – деньги? – и через три года у него рухнула крыша. Был воскресный день, погибло очень много людей, в том числе и детей.

Дети притихли. Потом кто-то спросил:

– Учитель, а почему люди в Первой Советской стране позволили капитализму и жуликам вернуться?

– Это сложный вопрос, – сказал Учитель, выключая голографический проектор. – Я сам много думал над этим – почему. Наверное, просто на них нашло какое-то затмение. Другого ответа я просто не вижу. Просто какое-то затмение.

Ходок пришел в село днем. Машка как раз бежала с поганым веником за еврейским беспилотником – глядит, по дороге, от Асташкинского леса, мужик идет. В лаптях и с мешком большим. Машка посмотрела, беспилотнику кулаком погрозила – и в деревню бежать, к сельсовету. А там и председатель Мироныч и завхоз Петренко и даже главный агроном Георгадзе- вся наша сельская партийная ячейка. Как раз виды на урожай обсуждают.

Новость о Ходоке тут же облетела всю деревню. Ну и я, конечно, ноги в руки – и к сельсовету. Пока Ходок по нашей главной улице шел – почитай, полдеревни у сельсовета и собралось. Стоят молча, на Ходока смотрют.

Ходок подошел к сельсовету, мужиков оглядел, и говорит, вроде и как всем, но сам на Мироныча смотрит, потому как признал, кто тут есть у нас главный:

– Здорово, православные! Слава КПСС!

– КПСС слава! Ну, здорово, коль не шутишь! – Мироныч отвечает. – Кто будешь? Куда идешь?

– Ходок я.

– Да уж видим, что не спецназ украинский!

Тут надо сказать, что уж очень в прошлом году украинский спецназ озоровал в наших местах. Лютовал просто. Но когда он у вдовы Алексеевой кабанчика увел – терпение у мужиков лопнуло. Собрались с кольями, с лопатками саперными, с винтовками М-16 – их целую подводу Витька-контрактник привез, когда с обороны Севастополя вернулся – и пошли со спецназом разбираться. Разобрались так, что до сих пор спецназ сидит в схроне своем, что у Гадюжьей балки, и носу не кажет. Только по ночам выходит – по нужде. Бабы наши отходчивые, молоко ему иногда носят, хлеб, сало опять же. Оставляют у схрона. Спецназ все съедает, даже веревочки от сала.

Еще надо сказать, что под горячую руку и завхозу Петренко нос разбили, но потом всей деревней извинились, и литром казенной водки проставились. Что правильно. Потому что дружба народов – святое, как товарищ-отец Никандр, секретарь нашей парторганизации, объяснил.