Рядовая командировка или Туда и обратно - страница 2

Он пожал нам руки и вышел. Ополоснувшись в душе, разошлись и мы. Домой идти не хотелось, но и оставаться на службе было не лучше. Нужно было создать алиби и не выходить из легенды обычной командировки. Секретность есть секретность, и никто в части не знал о моей подготовке. Я просто ходил в зал и тренировался. Что это за мужчина, если он не хочет стать сильнее. Остальные тренировки проходили в паре километров среди сопок в оборудованном спецами КГБ лагере.

Дома меня ждало продолжение то ли воспитательного процесса по подкоблучиванию, то ли не привыкания ко мне до очередной моей командировки. Как бы то ни было, но я был отлучен. И со мной не разговаривали. Вот она романтика офицерской жизни. Интересно, я один так выпендриваюсь и показываю, какой я счастливый семьянин или еще кто есть? От такой романтики на Марс полетишь, а не то, чтобы к китайцам. Я собрал свою привычную сумку и, не заходя в дверь, где сидела жена с дочкой, крикнул:

– Я уехал получать имущество. Вернусь через недельку иль дней через десять. Буду звонить оперативному, если что. Пока.

Ответа так и не услышал. Может, уши плохо помыл. Надо устранить этот недостаток: глаза и уши – далеко не последнее в нашем предстоящем деле. Пришел в кабинет, бросил сумку на стол. Никого. Счастливые. Они знают, что будет завтра. А мое завтра зависит от подготовительной работы группы поддержки, от внимательности китайских пограничников и от случая. Слишком много если, а жизнь одна. Да-а-а. Жизнь бекова. И жена есть, а толку ни какого. Может, у нее кто другой? Может. Я свечку не держал. Лучше пойду в казармы, шмон устрою, на нормальные лица посмотрю. Дневальные смотрели на меня с небольшим удивлением, и даже зная мою должность, испугом. Если я испорчу настроение старшине роты, то цепочка замкнется на суточном наряде. Этот вариант развития событий мне был уже знаком. Я уезжал и мог запросто не вернуться, поэтому мне не хотелось, чтобы последними словами обо мне были типа такие:

– Хоть и козел он был, но об ушедших плохо не говорят.

Пара старшин в этот вечер явно напрашивались на внезапную ревизию. Хорошо быть начальником: в твоей власти казнить, то есть наказать, или помиловать. В обоих случаях перед самым уходом я произнес одну и ту же фразу:

– Старшина, срок – до утра. Не наведешь порядок – ротный перейдет на казарменное положение. Понял?!

И ответы по-армейски тоже были казенно – уставные, но с подобострастными нотками проштрафившегося котенка. Хм, котенка. Там такие котяры, что трех литровую банку сметаны махом слижут, и будут смотреть на тебя честными глазами младенца. Через недельку – другую надо будет обязательно проверить. Они, как пить дать, успеют расслабиться. Вот тут я их и прижучу, и раскручу на полную катушку. А сейчас нельзя: бросят в след какое гадкое слово и удаче хана. С удачей шутить нельзя – себе дороже будет. Вот такой я практик. А что поделаешь, если армейская жизнь штука суровая, и твои эмоции, чувства, чувствительность выбиваются муштрой и уставами. Нет, сегодня у меня явно паршивое настроение. Интересно, с чего бы это. Наконец-то на часах двадцать три двадцать и можно идти переодеваться. Мы, все шестеро будто стояли за одним углом. Вот, что значит военная пунктуальность. Это обнадеживает. Переоделись в комбинезоны разведчиков и прошли в автопарк. В темноте у автомобиля стояли три человека. По голосу узнали начальника штаба бригады. Четверо из нас служили в другой части, но нас двоих здесь знали все, вплоть до последнего солдата в кочегарке, поэтому “светиться“ непривычной для нас одеждой было нежелательно. Солдатские сплетни, что женские. Подошли к машине. Оказалось, что нас проводить приперся еще и начальник политотдела бригады. Е-мое. Очень неприятный человек. Но это очень мягко сказано. Подчеркну – очень.

– Товарищ подполковник, – я взял за локоть начштаба и слегка потянул в сторону.

– Чего тебе?

– Товарищ подполковник, вы же знаете, что говорят офицеры про начПО. Это же плохая примета, а нам в рейд. Уведите его, пожалуйста.

– А что я могу сделать, если он сам у комбрига напросился вас в дорогу напутствовать. Ничего. Потерпи пять минут. Ты же десантник.