Ряженые

Конечно, если бы не святки, не святые дни, ничего подобного с Шишигиным никогда бы не случилось. А началось все с того, что жена Шишигина принесла два билета в цирк, как раз святки начались, на второй день, что ли. Шишигина это очень удивило. Жена его — человек деловой, парфюмерией в ларьке торгует, а тут вдруг — цирк. Сам-то Шишигин сейчас не работает, временно конечно. Их всех на фабрике в отпуск отправили — зарплату платить нечем. Так что времени у него — хоть отбавляй.

Короче говоря, пошли они с женой в цирк. Ну, в первом отделении все шло хорошо. Какая-то блондинка в купальнике собачек водила по барьеру, клоуны лупили друг друга музыкальными инструментами — все как полагается. А в перерыве они с женой слегка повздорили. Шишигин попросил взять ему пива в буфете, а жена по этому поводу скандал закатила. Дескать, она из кожи лезет, зарабатывает, а ему пива подавай. И пилила его до тех пор, пока звонок в зал не прозвенел.

Вот после этого все и началось. Сидят они во втором отделении, друг на друга не смотрят, не разговаривают. И тут на арену фокусник выходит, лицо надменное такое. Сначала-то он всякие мелочи показывал: шарики из уха вытаскивал, монеты глотал, еще что-то. Потом вдруг на арену вывозят большой ящик на колесиках. А фокусник обращается к публике — не желает ли кто быть распиленным в этом самом ящике. Зрители сразу примолкли, сидят ухмыляются. И тут Шишигин вдруг возьми и скажи жене, просто так, конечно, ради шутки:

— Уж я бы знал, кого распилить…

Даже вроде бы и не ей сказал, а куда-то в сторону. И еще добавил:

— Ну, иным-то, положим, нечего волноваться. Их никакая пила не возьмет…

А жена посмотрела на него как-то странно и поднимается с места.

— Я! — кричит. — Я желаю быть распиленной!

Тут зрители сразу оживились, в ладоши захлопали. А жена Шишигина на арену выходит и в ящик забирается таким образом, что голова ее из одного конца ящика торчит, а ноги — из другого. Помощницы фокуснику пилу подают. Он долго примерялся, приладил наконец пилу и принялся пилить. Перепилил ящик, в одной половинке — голова, в другой — ноги, и откатил их в разные стороны.

Все опять, конечно, захлопали, засмеялись. Многие на Шишигина оборачиваются, сочувственно так, он рукой знаки делает: мол, все в порядке, не волнуйтесь. После этого фокусник снова сдвинул вместе половинки ящика, а помощницы уже несут покрывало, ящик накрыть. А как покрывало сняли, из ящика выходит женщина, только уже не жена Шишигина, а совсем другая, незнакомая. Шишигин поднялся и кричит:

— Это не моя жена!

В зале, понятно, хохот, все так и заливаются. Шишигин и сам тоже посмеялся немного. Только жена его так до конца представления и не появилась. А как все кончилось, Шишигин подождал еще немного и идет за кулисы, жену свою требует. Ему говорят — никого нет, все разъехались. «Верно, она без меня уехала — обиделась», — думает Шишигин. Спешит он домой, поднимается в квартиру, открывает дверь — никого. Жены дома нет.

На другой день Шишигин снова отправился в цирк, вызывает фокусника.

— Верните мою жену! — требует.

— Не знаю я никакой вашей жены, — отвечает фокусник, а лицо надменное, точь-в-точь как вчера на представлении.

Следом за фокусником выходит к Шишигину женщина, та самая, что оказалась в сундуке вместо его жены. Шишигин как вблизи глянул — красавица, глаз не оторвать. А та смеется, обольстительно так, будто на арене:

— Жены вашей здесь нет. Я могу вместо нее…

Шишигина даже в пот бросило.

— Нет, — говорит. — Мне моя жена нужна…

Шишигин уже думал было в милицию обратиться, только подруга жены Балалаева отсоветовала:

— Может, она к фокуснику от тебя сбежала… Вот сраму-то будет, когда найдут…

Друзья Шишигина тоже отговаривали.

— Вечно у тебя меланхолия, — говорил Замочилин. — Найдется твоя жена, куда она денется.

И Ахренеев Тасик туда же:

— Все у тебя не как у людей. У других деньги пропадают или вещи. А у этого — жена. Одно слово — неудачник…

— Другой бы радовался, — поддакивал Ванякин. — А у этого все наоборот. Нет жены — все равно тоскует. Да тебе в цирке все мужики завидовали, наверное…

— Ты вот что, — заключил Замочилин. — Завтра сочельник… Ты приходи… У нас гулянье святочное…