Рыцарь для английской леди - страница 30

– Миледи.

Она медленно поднялась.

– Позовите отца Амброза. Отнесите брата в часовню, а Кенварда в зал. – Джулия повернулась к Фальку: – Вашей помощи не потребуется, милорд.

Подобрав юбки, она пошла через грязный двор, сопровождаемая собаками. На пороге кухни ее встретила леди Фредесвайд.

– Это Рэндал, мама. И… – ее голос прервался, – Кенвард тяжело ранен.

Леди Фредесвайд обняла дочь за плечи, и они вошли внутрь. Мать пошла в часовню – бдеть над телом погибшего сына, а Джулия взяла свои снадобья и поспешила в зал лечить Кенварда. День быстро угасал, домочадцы столпились во дворе, взбудораженные последними событиями: сначала из сарая вынесли завернутое в полотно тело Рэндала, потом – неподвижного Кенварда.

Вырванный из послеобеденного сна отец Амброз, румяный и взъерошенный, несколько сконфузился, когда у дверей часовни натолкнулся на людей, несших покойника. Поодаль в сумраке высилась грозная фигура Фалька. Шагнув к оробевшему священнику, тот протянул ему кожаный кошель с серебряными монетами.

– На церковь, отец, – резко произнес он, глядя на отца Амброза такими глазами, что тому сразу стало ясно: вопросов лучше не задавать.

Леди Фредесвайд зажгла все свечи, которые только нашла, они потрескивали и наполняли чадом вечерний воздух. В часовне пахло ладаном и сыростью, падубом и паутиной, пол был твердый и больно давил на колени, на которые она опустилась перед алтарем со склоненной головой, с четками в руках.

В зале Джулия следила за тем, чтобы Кенварда удобно положили у очага на меховую подстилку. Почистив и зашив рану, Джулия приложила к ней тампон с пахучей мазью и перевязала. Потом встала и, убедившись, что пес не беспокоится, пошла в часовню.

Тело Рэндала лежало на алтаре. Джулия опустилась на колени рядом с матерью и отцом Амброзом и, перебирая четки, стала молиться за душу брата. Внезапно ей подумалось, что из всех, в ком течет кровь ее отца, осталась она одна, но и ей суждено носить имя норманна.

Фальк решил провести остаток вечера у очага со своими рыцарями. С ним находились пятеро анжуйцев и оруженосец, юный Сандер, мать которого была датчанкой. Арви, бородатый, старше Фалька на десять лет, был гвардейским капитаном, четверо других тоже были полноправными рыцарями, но предпочли принести присягу на верность Фальку в уверенности, что вместе с ним добьются успеха в жизни.

Они сидели плечо к плечу, бросали кости, переговаривались, попивая наилучшее бургундское вино. Фальк, глядя на них, попытался вспомнить, в скольких битвах он участвовал с ними вместе, и удивился – выходило больше, чем пальцев на обеих руках.

Алан, смуглый, горячий, хорошо владеет двуручным мечом, да и копьем тоже; коренастый Тьери… большой забияка, отличный кулачный боец; голубоглазый Люк… любит всех мирить, а его хрупкое сложение обманчиво – сражается он отлично; наконец, самый молодой и красивый из всех, светловолосый Пьер, которому еще только предстоит доказать свою надежность.

Они принялись доедать то, что оставалось на неубранных столах с обеда. За едой Арви, заметив, что в зале нет ни одного сакса, сказал:

– Это самое хорошее, что случилось сегодня.

– Да-да, – засмеялся Тьери. – Не люблю этих саксов.

– Да уж, упрямый народ, – согласился Фальк, глядя в свой кубок и видя там бледное лицо, обрамленное золотистыми волосами. – Вильгельм хочет сделать нас единой расой, но, по-моему, они нас будут ненавидеть и через тысячу лет.

Словно в подтверждение его слов Кенвард, спящий на своей меховой подстилке, пошевелил хвостом и глубоко вздохнул.

Слуги постепенно разошлись, и в часовне остались только Джулия, ее мать и отец Амброз. Леди Фредесвайд, опасаясь, что муж Джулии будет недоволен, стала уговаривать ее уйти.

– Ты бы лучше пошла, дочка, тебе пора в постель.

– Нет, мама, я побуду с ним до утра.

– Я сама побуду.

– И я тоже.

– Твой муж рассердится.

– Его не так просто рассердить. И потом, мне всё равно, что он там себе подумает. Я не собираюсь, точно шлюха последняя, спать с ним сегодня!

– Джулия…

– И не делайте вид, будто это вас удивляет, мама. Разве это не правда?

– Конечно, нет! Тысячу раз нет! Ты его законная, повенчанная жена.