Рыцарь Курятника - страница 20

— Пожар! — сказал доктор.

Ришелье, Бриссак, Креки бросились к окнам гостиной, которая выходила в сад, то есть по направлению к улице Фран-Буржуа.

Теперь помимо криков был слышен лошадиный топот. Потом красноватый отблеск осветил горизонт, выхватывая из темноты профили остроконечных крыш.

— Что это такое? — продолжала Камарго, приходившая во все большее волнение от таких неожиданных происшествий.

Вдруг дверь в гостиную открылась, и вбежала испуганная камеристка.

— Ах!.. — вскрикнула она, сложив руки.

— Что такое? — спросили дамы. — Говори скорее, Нанина!

— Горит особняк графа де Шароле.

— Но ведь особняк графа на улице Фран-Буржуа, а пожар в двух шагах отсюда!

— Милосердный Боже! — сказала Софи. — Мы все сгорим заживо!

— Не бойтесь ничего, — возразил Бриссак. — Если особняк Шароле горит, — прибавил он шепотом, наклонившись к Камарго, — я желаю только одного — чтобы граф сгорел вместе с ним!

Крики усиливались с каждой минутой, пламя поднималось над домами, и пожар был уже так близко, что можно было ощутить его дыхание.

— Ах! — воскликнула Госсен, подбежав к Таванну. — Если станет опасно, вы нас спасете, виконт? Кажется, это шайка Рыцаря Курятника ограбила особняк графа де Шароле и подожгла его — это рассказала Нанина.

Она указала на камеристку.

— Рыцарь Курятника? — повторил Таванн.

— Да, виконт, — подтвердила Нанина. — Все бегущие по улице это говорят…

— Рыцарь Курятника поджег особняк графа де Шароле… — повторил Таванн.

— Почему бы и нет? — сказал чей-то голос.

Все обернулись — в гостиную вошел мужчина в очень щегольском костюме, похожий на знатного вельможу. В руке у него был огромный букет роз — большая редкость в это время года. Он подошел к Камарго, вежливо поклонился и уронил цветы к ее ногам.

— Виконт де Таванн, — начал он, — сказал мне, что сегодня я буду вам представлен.

— Рыцарь Курятника! — закричал Таванн.

Незнакомец поклонился.

— Рыцарь Курятника, — повторил он любезно, — который вместо того, чтобы любоваться нынешней ночью очаровательными личиками шести самых хорошеньких женщин Парижа, велел зажечь потешный огонь.

Он указал на горевший особняк Шароле.

Изумление присутствующих было ни с чем не сравнимо. Вдруг раздались ружейные выстрелы и крики ужаса.

— Не бойтесь ничего, милостивые государыни! — сказал Рыцарь Курятника. — Какова бы ни была опасность, она вас не коснется. Я распорядился…

Он поклонился с еще большей грациозностью и вежливостью, прошел через гостиную и выскочил в сад через открытое окно.

Ружейные выстрелы продолжались, а пламя распростерлось, как огромный занавес.

Карета Фейдо де Морвиля, начальника полиции, въехала в парадный двор особняка на улице Капуцинов. Колеса и кузов кареты были не видны под толстым слоем пыли. Лошади, покрытые потом и пеной, энергично качали головами. Было три часа дня, 31 января, на следующий день после описанного происшествия. Карета еще не остановилась, а лакей уже бросился открывать дверцу. Начальник полиции соскочил с подножки на крыльцо и быстро исчез в передней, заполненной лакеями, которые почтительно расступились. Лакей запер дверцу и, посмотрев на кучера, сказал:

— Час и пять минут!!!

— Из Версаля в Париж! — сказал кучер со вздохом. — Мои лошади не выдержат такую езду в эту погоду и по замерзшей земле.

Между тем де Морвиль пронесся через переднюю, гостиную, кабинет своих секретарей, как ураган, не встретивший препятствий. Когда он шел, все чиновники поспешно вставали, смотря на него с беспокойством и страхом. Фейдо де Морвиль действительно был в сильном гневе, он вошел в свой кабинет и хлопнул дверью. Бросив шляпу на стул, он швырнул свой плащ на пол, оттолкнул его ногой и заходил из стороны в сторону по комнате.

Это был человек лет сорока, умный, образованный, честный, из очень хорошей семьи. Пять лет уже он занимал эту должность к тому времени, как мы увидели его встревоженным и нетерпеливо вышагивающим по своему кабинету по возвращении из Версаля в Париж.

Де Морвиль на минуту замер, потом сильно дернул за шнурок колокольчика, висевшего над его бюро — тотчас вошел посыльный.