Рыцари плащаницы - страница 5

— Ну и вонь! — сказал один из всадников, откашливаясь. — Глотку перехватило!

— У наших животных другой воздух из кишок! — подтвердил второй. — Мы, наверное, подстрелили саму птицу Рух.

— Ух ты!

— Кто еще может носить человека в когтях? Теперь она здесь долго не появится!

— Почему?

— Мы ранили ее, она выпустила ветер от страха. Не полетит больше!

— Мы расскажем об этом всем!

— Конечно! Кто в орде сможет похвалиться, что ранил птицу Рух? Хан даст награду!

Всадники, довольные, зарысили к городу. Если б они задержались ненадолго, то узрели необычное. Со стороны моря в небе показалась маленькая точка, которая, все увеличиваясь, скоро превратилась в недавно обстрелянную птицу. Она скользнула под скалистый берег и села на пустынном пляже, засыпанном обкатанными морем камешками — прямо под каменным идолом. Человек, приземливший на берегу мотодельтаплан, отстегнул ремни и стал торопливо развинчивать крепления каркаса. Сверху, от проема пещеры, к нему спешили люди.

— Опять? — спросил седой кряжистый мужчина, вытаскивая стрелу из разрисованного под орлиное оперение крыла дельтаплана. — Говорил же, не снижаться в зону поражения!

— Я и не снижался! — сердито ответил пилот, складывая трубы каркаса. — На берегу, в засаде подкараулили. Здесь! — он кивнул вверх. — Охотнички хреновы! Выследили… Лечу себе спокойно, никого не трогаю, произвожу видеосъемку, а они… Пришлось включить мотор и дать понюхать выхлопных газов.

— Где они сейчас?

— Ускакали… Доблестью своей хвалиться.

— Хорошо, что целили в крылья, — задумчиво произнес седой, трогая пальцем остро отточенный наконечник стрелы.

Подбежавшие мужчины, все в одинаковых защитного цвета комбинезонах, помогли пилоту сложить дельтаплан и затащить его в пещеру. Спустя несколько минут берег был пустынен, как часом, днем, годом, столетием раньше…

А вот у другого входа в ту же пещеру за небольшим раскладным столом, который полностью укрывала разложенная карта, спустя некоторое время сидели трое мужчин в защитных комбинезонах. Уже знакомый нам седой чертил красным карандашом на карте прямую толстую линию.

— Примерно здесь промежуточная посадка, — сказал, ставя жирную точку. — Высадишь исследователей и сразу обратно! — седой строго глянул на давешнего пилота. — Строго по радиомаяку, без отклонений! Три часа туда, три обратно, еще два минимум понадобится, чтобы сначала собрать в темноте автожир, а затем разобрать и перетащить его сюда, — седой покосился на стоявшую неподалеку винтокрылую машину, укрытую брезентом. — Надо, чтобы с рассветом на берегу моря уже ничего и никого не было.

— Справимся, Игорь Иванович! — бодро заметил мужчина с живым моложавым лицом, третий в этой компании. — На тренировках получалось.

— Если б все и всегда получалось как на тренировках! — вздохнул седой. — Тебе ли, майор, не знать?

— Может, в первый рейс с топливом? — спросил пилот. — Оставлю канистры с радиомаяком, а назавтра полетим с исследователями. За день, думаю, канистры не растащат.

— Еще как растащат! — возразил Игорь Иванович. — Засаду устроят, как сегодня, и возьмут тепленькими. Сегодняшний урок не впрок? Там каждый — охотник…

— Летим ночью, без сигнальных огней…

— А звук? Вокруг пустая ковыльная степь восьмивековой давности! Ни городов, ни дорог, ни машин с самолетами… Звук летящего автожира слышен на десяток километров! Нет, Дима, все по плану. Поскольку автожир не в состоянии преодолеть за один раз нужные полтысячи километров и вернуться обратно, а это тысяча в оба конца, используем точку подскока. Сначала люди, а следующей ночью — канистры с топливом. Высаживаешь исследователей, они сразу — вперед. Им необходимо отойти от места высадки километров на пять, еще лучше — десять. Пока не выпала роса, да и трава, примятая людьми, успела подняться. С рассветом исследователи находят укромное место, прячутся. Там, по всем данным, зона лесостепи, укрытие обеспечено. Пережидают день и только затем включают радиомаяк. Если будут проблемы, дают сигнал тревоги. В таком случае начнем спасательную операцию днем, — седой снова вздохнул. — Не дай Бог, конечно. Следует помнить, что имеем дело с враждебно настроенным к нам местным населением.