Рыцари Серебряного Щита - страница 31

— А ну — раз! Ещё — раз! — командовал Здись.

В норе что-то заскрипело ржавым голосом, и из-под земли показался край сундучка. Азор хотел было вцепиться в него зубами, но тут же отскочил разочарованный; то тёмное, что выползало из норы, было совершенно несъедобным. Пан Твардовский наклонился и за скобу вытянул на поверхность облепленный землёй сундучок.

Ребята окружили его.

— Тот самый?

— Тот самый, — ответил чародей и ударил по крышке рукоятью своей сабли.

Осыпалась с сундучка земля, отскочили корни, образовавшие на его стенках причудливые узоры. Чистым серебром засверкали металлические бока, и изнутри начал излучаться сильный, холодный свет. Он придавал лицам склонившихся над сундучком ребят и пана Твардовского зеленоватый оттенок.

— Слава богу, наконец-то у нас клад в руках, — облегчённо вздохнула Кристя.

В это время где-то над самой головой скрипнула ветка и с неё свалилась шишка.

— Слава чёрту, а не богу, — поправил Кристю Твардовский.

— Всё равно, — шепнула Данка. — Нам хватит клада по меньшей мере на год, и мы сумеем сделать много хорошего.

— Конечно, сумеем. Как эта штука открывается? — Здись протянул было руку к массивной скобе, но чародей остановил его.

— Погоди. Кому же ты хочешь здесь приказывать?

— Здесь?.. Никому. Просто хочу посмотреть, как он выглядит.

— Это потом. Внешний вид у Тройного Клада отменно скромный, но зато действие его могуче. Ох, как могуче!

— Нам тоже хочется посмотреть…

— И нам с Азором — тоже…

— Увидите! Ещё увидите! — засмеялся Твардовский. — Ведь Клад принадлежит всем нам, всем! Но я должен вас научить, как им пользоваться. Кто не овладел искусством фехтования, для того сабля опасна. А тут — целый Клад, который даёт власть над людьми! Он может вместо пользы принести горе и несчастье, как принёс их уже многим людям, которые жаждали властвовать над другими людьми.

В третий раз над деревьями пробежал ветер, встревожил безмятежную озёрную гладь, поиграл маковками сосен, посвистел в ветвях и умчался дальше.

Здись посмотрел вверх. По небу в сторону Луны плыли две хмурые тучи. Они двигались от чёрного горизонта, как парный кавалерийский разъезд.

— Позвольте нам хоть одним глазком взглянуть на Клад, — скулили девочки, пытаясь уговорить Твардовского. — Ну, на секундочку, ну, покажите, пожалуйста…

— Смотреть будем на берегу. А сейчас быстро все — в лодку! — распорядился Здись, вставая.

— Так и ты против нас? — удивилась Данка.

— Вот погляди! — Здись взял её за руку. — Ветер сменил направление. Он теперь дует как раз навстречу нам. И тучи надвигаются. Буря может застать нас на воде.

— Тогда давайте останемся здесь и спрячемся где-нибудь.

— А что скажет твой папа, когда увидит, что ни тебя, ни яхты нет? Кстати, который уже час?

— Без четверти двенадцать.

— Пошли! Может быть, ещё успеем добраться до берега. Причалим, где удастся, и вернёмся домой лесом.

Здись двинулся в путь первым, за ним — Азор и Андрей-ка, потом — пан Твардовский с сундучком и девочки.

С возвышенности, по которой уже вовсю гулял бодрый ветерок, они спустились к подножию; там ещё царило затишье. У берега, в высокой траве, было спокойно и хмуро. Все по очереди сели в бот и поставили сундучок с Кладом посредине палубы. От него продолжал исходить зеленоватый свет, отблески которого падали на парус и на тростники, тихо шелестевшие с обоих бортов яхты.

Здись молча начал поднимать шверт. Девочки помогали ему. Андрейка вставил затычку. Данка оттолкнулась веслом — и они медленно выплыли из тростниковых зарослей на открытую воду. Дело спорилось в руках искателей клада, они действовали ловко, уверенно, без лишних слов и окриков. Все понимали, что сейчас не до шуток.

— Не спускайте весь шверт, а то будет сильная качка, — сказал Здись, сидевший у руля. — Если потребуется, то вы должны обеспечить мне хороший балласт. Это касается и вас, пан Твардовский. Вы ведь среди нас самый тяжёлый.

Твардовский сидел на дне яхты, левой рукой опираясь на сундучок с Кладом. Он смотрел вверх, на небо, по которому стремительно неслись тучи и, словно лихие наездники, срубали огоньки звёзд. Услышав голос Здися, Твардовский плотно поджал под себя ноги.