Рыцари света, рыцари тьмы - страница 21

В год, последовавший за восхождением Гуга, трое друзей наслаждались беззаботностью, как еще никогда ранее в своей жизни. Несмотря на то что большая часть их дня была посвящена всяческим трудам и обязанностям, они ухитрялись тратить достаточно времени и на веселье.

К триумвирату примыкал еще и некто четвертый, несмотря на кажущуюся невозможность такого обстоятельства. Все из вышеперечисленной троицы были в ладах с логикой, но на прямой вопрос единодушно заметили бы, что дружба дружбе рознь.

У Гуга, вернее сказать, у сира Гуга де Пайена был приятель по имени Арло — по рождению и по положению простой слуга. Оба были неразлучны с детства, то есть провели вместе достаточно времени, чтобы Гуг успел привыкнуть к обществу Арло, разделяя с ним и мысли, и начинания. Сначала они сообща играли, затем учились читать и писать, а позже, когда оба повзрослели, Арло стал Гугу помощником, оруженосцем, телохранителем и боевым товарищем. По возрасту Гуг совпадал с ним даже больше, чем с Годфреем и Пейном, а отец Арло, Манон из Пайена, служил барону Гуго на протяжении всей своей жизни. Его старший сын родился всего через три месяца после Гуга и, можно сказать, в соседней комнате, поэтому сразу стало ясно, что Арло, которого прозвали Пайенским по принадлежности к баронству, будет служить сиру Гугу так же, как и сам Манон служил его отцу.

С тех пор оба мальчика, а потом и юноши, были неразлучны, с пеленок питая друг к другу чувства, основанные на полном взаимопонимании и доверии, какие возможны иногда между слугой и хозяином. Их согласие было столь глубоким, что часто друзья, не тратя время на разговоры, сразу приходили к единому мнению. Неудивительно, что два других триумвира приняли Арло как неотъемлемую часть жизни самого Гуга.

Орден Воскрешения был единственной запретной темой, не предназначенной для ушей четвертого приятеля. Гуг отнесся к вступлению в орден как к некоему изменению в его дружбе с Арло, и это омрачило его радость от осознания своего нового положения. Целых восемнадцать лет он всем делился с приятелем, ничего не утаивая, а теперь впервые ощутил необходимость держать рот на замке. Он понимал и даже по-своему оправдывал причины такой секретности, но это ничуть не уменьшало его сожалений. Впрочем, выбора у него все равно не оставалось: приходилось смириться с тем, что Арло не является и никогда не сможет стать членом ордена и не в его, Гуга, власти это изменить.

Сия дилемма разрешилась сама собой и таким способом, какой Гугу даже в голову не пришел бы, поскольку он был убежден, что Арло понятия не имеет о событии, происшедшем в его жизни. Однажды он вынужден был исключить приятеля из общей беседы не раз и не два, а целых три за день и сам на себя разозлился, поскольку не смог сделать этого незаметно, так что Арло наверняка подумал, будто случилось какое-то несчастье.

Тем же вечером после ужина, пока еще не загасили светильники, Арло сам поднял этот вопрос в присущей ему грубоватой и откровенной манере. Они вдвоем сидели у большого костра недалеко от конюшен, наслаждаясь вечерней прохладой, и точили клинки. Арло трудился над мечом товарища, а Гуг острил конец собственного длинного кинжала. Кругом не было ни души, и Арло первый завел разговор, не отрываясь от работы:

— Ну и денек сегодня выдался у тебя, правда? Пришлось побеспокоиться и побегать с высунутым языком, словно мышу в амбаре у мельника.

При этих словах Гуг съежился и стал ждать, что же воспоследует, а Арло будто испугался, что приятель сейчас его перебьет, и поспешил высказать наболевшее:

— Такие дни случаются у всех нас…

Он разогнул спину и упер эфес меча себе в колено, а затем обернулся к Гугу:

— Ты будто на что-то сердишься и все время чем-то расстроен — я же вижу… И другие уже заметили. Но ты стал еще угрюмее с тех пор, как побывал на том большом собрании, несколько месяцев назад…

Арло смолк и снова взялся за меч, пристально рассматривая клинок и выискивая на нем пятнышки ржавчины.

— Знаешь, почему я сам не пошел на это собрание?

Он взглянул на приятеля как раз в тот момент, когда Гуг вытаращил глаза от удивления, услышав столь неожиданный вопрос. Арло ответил за него: