Рыжая из шоу-бизнеса - страница 19
— Чего молчишь?
— Думал… вы блондинка, а ты… рыжая.
— Отвали-и! Тебя что, не устраивает?
— Почему, нет. Просто так сказал. Рыжие счастливые.
— Отва-али-и! Я исключение.
— Так точно! В смысле, хотел сказать, никак нет!
Надя неожиданно, закинув голову назад, громко расхохоталась. Но, как бы, на публику, которой не было. Самой не понравилось.
— Фантастика! Думала, таких уже не бывает… Ты еще и краснеть не разучился!
— Никак не могу отвыкнуть. Сосуды на лице очень близко расположены.
— Отвы-ыкнуть! — протянула Надя. — Такие сейчас на вес золота. Вот ты, сколько килограмм весишь?
— Восемьдесят три.
— Считай, — Надя пошевелила губами, — пять пудов золота.
— Так точно!
— Ты, какие другие слова, кроме «так точно», знаешь?
— Так точно! — отрапортовал Сергей. И сам засмеялся.
Надя тоже засмеялась, но гораздо сдержаннее. Она изо всех сил старалась не выказать своих чувств.
— Моим любимым дезодорантом тебя Наташка обрызгала? Засранка-а! Сколько раз просила! Ладно, не бери в голову…
Надя мгновенно засекла, Сергей едва заметно поморщился, услышав слово «засранка». И тут же поклялась себе больше его не произносить вслух. Никогда в жизни.
— Она хотела как лучше. Хотела, чтоб ты мне понравился…
Эстрадная звездочка Мальвина, (в миру Надя Соломатина!), глубоко вздохнула и, чуть ли не со слезами в голосе, сказала:
— Она своего добилась… Ты мне уже нравишься! Как зовут?
— Сергей.
— Фантастика! Надеюсь, не Радонежский?
— Кострюлин.
Надя весело, по-детски, радостно захихикала.
— Каст-рюль-кин!?
— Кострюлин! Через «о», — строго сказал Сергей. — Не надо коверкать мою фамилию. Я этого не люблю.
— Извини. Учту на будущее. Главное, не Радонежский. Был тут у меня один… Прямо с порога брякнул, я Александр Невский!
— Может, однофамилец, — пожал плечами Сергей.
— Нет. Он, этот самый Александр Невский, возомнил, что на него возложена великая миссия. Искоренить зло во всем мире. И начать он решил с меня. Представляешь?
— Так точно!
— Вот-вот! Пока разобрались, что у него на уме, пока из психушки вызывали, пока те приехали… Он меня чуть не угробил! Душить начал. Спасибо Наташке. Она сзади стулом ка-ак трахнет его по кумполу! Он и с копыт. Без нее никак бы не отбилась. Надеюсь, ты не из психов. Я психов очень боюсь. Ну-ка, подойди! Посмотрю в глаза. Ходят слухи, они зеркало души.
Сергей подошел к дивану. Надя смотрела на него снизу вверх, как ребенок смотрит на взрослого и незнакомого.
— Глаза у тебя-а… Смерть десятиклассницам! Ладно, тебе объяснили обязанности? Защищать меня, оберегать.
— Так точно!
— Брось ты это свое, дебильное «так точно». Не в армии. Пора отвыкать. Главное, во время концерта, всех выпускать, никого не впускать. Особенно гони в шею фанаток малолеток. Эти совсем бешеные. На куски разорвать могут. Из любой щели выползают. Даже из унитаза.
— Представляю! — усмехнулся Сергей.
— Ты еще и с юмором! Большое облегчение. Мужчина без юмора, что женщина без талии. Как считаешь?
— Полностью согласен. На все сто.
Из динамика донесся голос Норы. Но теперь какой-то вежливый, даже ласковый. «Девочки!.. Уборщицы!.. Пожалуйста!.. Быстро с вениками на второй пандус!.. Там какой-то вредитель намусорил!».
Надя резко встала с дивана, мельком взглянув в зеркало, поправила прическу и отошла к окну.
— Вот что, друг Серега! Я тебя так буду называть, — глядя в окно, не оборачиваясь, сказала она. — Сгоняй в буфет, принеси кофе, покрепче, скажи для меня, они знают. И два пирожных. С заварным кремом.
Сергей направился к двери, но на самом пороге остановился.
— Извини. У меня с собой денег нет.
Надя резко повернулась и, покачивая головой, негромко засмеялась. Когда смеялась, слегка морщила нос, и вокруг глаз появлялись мелкие морщинки. Сергею это сразу понравилось. Она становилась какой-то открытой и абсолютно беззащитной.
— Фантастика! — прошептала она. — Сразу видно, ты не из нашей братии. Скажи в буфете, для меня. Они запишут в книжечку, — тоном школьной учительницы, продолжила Надя, — У них такая бухгалтерская книга есть. Они всех туда записывают. Потом все скопом расплачиваемся. Чеши, друг Серега! Это надо… денег нет!