Ржаной хлеб с медом - страница 10

Дверь была открыта, а внутри пусто. Виестур успел забыть, что идет собрание. Но не оставлять же Ецита со сломанной ногой. Пришлось набраться нахальства, открыть дверь зала заседаний и послать доктору записку.

Ветеринар свирепо спросил:

— Какая сволочь это сделала?

— Несчастный случай на производстве, — пошутил Виестур, чтобы как-то унять его гнев. Рядом с доктором он воспрянул духом. Теперь Ецит, считай, спасен.

Вскоре нога была обмотана так же плотно, как черенок ножа у сапожника. Ецита опустили на пол. Петух сел. Видно, накапливал силы. Посидел недолго, стал подниматься.

— Пошел! — обрадовался доктор своему мастерству.

— Прихрамывает, — поскромнее оценил успех Виестур.

Это снова был тот самый Ецит, что и прежде. Только еще чуть осовелый.

Доктор поискал хлебных крошек.

— Толи перекормили его, то ли не оправился после шока.

Будто поняв, Ецит подобрал несколько крошек.

Виестур потер ладони:

— Снова в строю! Колупается!

Доктор ничего не сказал. Только смотрел и смотрел. Не мог припомнить, чтобы он когда-нибудь накладывал шины на ноги петуху или курице.

Домашнюю птицу с переломанными конечностями забивают. Лошадей с переломанными ногами пристреливают.

Доктор работал не в цирке и не в зоопарке. Он заведовал ветеринарной частью на производстве.

Петух испугался бурного всплеска Виестуровых чувств и отковылял несколько шагов в сторону.

Только сейчас Лапа увидел сумку с инструментами и сник. Точно его стукнули по голове.

Не сказав ни слова, рванул с места. Ецит за ним. Всю порогу не отставал от своего спасителя. Так вдвоем и бежали по асфальту. Один — большими шагами, придерживая рукой заплечную сумку, второй — дробно мельтеша лапами и на каждом шагу заваливаясь вправо.

Электрик распахнул дверь седьмого помещения.

— Эй, хозяйка!

Хозяйка не отозвалась.

Виестур выругался — сколько можно трепаться на собрании! — и пошел дальше.

Того, что открылось его взору, он никогда еще не видел.

На повисших шеях болтались тысячи голов. В нос ударил сладкий, приторный запах. Сильнее, чем когда-либо.

У Виестура закружилась голова, его затошнило, но он устоял.

Он не знал, сколько стоит одна курица. Как-то не приходило в голову спросить. Да и не было нужды. С какой стати этим интересоваться инженеру-электрику.

Если заставят платить, ему с Аритой долго придется жить в пустой квартире. А может, не вычтут? Бывают же несчастные случаи. Сколько продукции каждый день увозят на санитарную бойню! Сколько цыплят перемерзло зимой, когда вдруг ни с того ни с сего отключили ток!

Ецит приподнял крылья и обошел вокруг Виестура. Прижался, наклонив набок голову, заглянул в глаза и в первый раз после несчастья запел.

Виестур погладил Ециту шею. Крепкую. И податливую на ласку.

Агию бросили в пустыню и наказали сделать оазис. С чем еще сравнить строящийся колхозный центр, как не с песками пустыни? В один год подведены под ключ шестьдесят пять квартир. Улицу обозначили домики Ли́ванского домостроительного комбината. Зелененькие, как брошенные в землю горошины. Еще непривычные, оттого похожие на детские кубики. Но сколько их всего? Две короткие полоски по обеим сторонам дороги. Остальное — высокие многоэтажные дома.

Председателя часто упрекали:

— Неужто нельзя было построить поселок-сказку? Речка чуть ли не колечком опоясывает. Кругом взгорки, низинки, куда ни поставишь дом, — глазам радость. Ты же понатыкал многоквартирные коробки и всю красу испортил.

Председатель кивал, но не соглашался.

— Что я, глупее тебя? Покажи мне колхоз, который в течение года построит шестьдесят пять особняков. Специально я, правда, не интересовался, ну, может, «Адажи». Зато теперь у меня шестьдесят пять квартир. Смекаешь? Вам подавай виды, панорамы, пруды да пригорки. А я, прежде чем предлагать работу, должен подносить на ладони квартиру, иначе нам не ударить по рукам.

Атвар Иннис знал, что говорит. Три года назад его выбрали руководителем колхоза, попавшего в список экономически отсталых хозяйств. В районе с ними носились как с писаной торбой, лишь бы сдвинуть с мертвой точки. Отсюда и размах строительства.

Атвар Иннис говорил: