С чего начать? Истории писателей - страница 15

Мертвые называют себя ньюманы. Живые — филингами. Мы, живые — остаток той древней цивилизации, которая мыслит и чувствует иначе. Никто уже не производит медикаментов, нас не лечат, нам остается только добивать последние остатки аптечных складов. Баталии между ньюманами и филингами транслируют только на экранах. Умные ньюманы не спорят, переводят все в пользу неугомонного филинга и успокаивают как маленьких детей — не переживайте, все у вас получится. Они не показывают эмоций, говорят: увидите сами. Мы не верим. «Ходячие животные» — так мы называем между собой новых людей.

У нас свои радиоволны, телепередачи. Но нас остается все меньше и меньше. Мы кричим на каждом шагу, что душа — это главное, слушать сердце — это хорошо. Мы хотим быть живыми. И мы не сдадимся.

1 ноября, 2048 год

Подхватила мелкого, и рысцой пошли в заброшенный, когда-то любимый Летний сад. На глазах обязательные зеленые линзы, чтобы приняли за своих. Обнимаемся, хохочем, рассматриваем старые видосики в сохраненных соцсетях, давно утративших свою актуальность. Солнце спряталось за тучей в ожидании дождя. Вокруг нас собираются стайкой такие же филинги, как мы: спешащие, ругающиеся, курящие и потягивающие пиво на улице. Обсуждаем последние новости, обязательно расскажем друг другу скабрезные шуточки про ньюманов и боимся. Чего боимся — сами не понимаем. Но какой-то страх витает над нами… Скоро все кончится? Мы проиграем или победим? Вот, например, Таша с соседнего дома с нами не разговаривает — говорит, что нужно уважать чувства других. Говорит, что мы некультурно издеваемся над новыми людьми. Ну, вот эта лояльность не привела землю ни к чему хорошему когда-то. А писать уже нет сил и желания, но кому еще можно доверять свои мысли?

10 ноября, 2048 год

Привела мелкого в ньюмановский детский сад. Воспитательница, тоже ньюман, учила детей рисовать и обнимать деревья. «Лучше бы математику и английский преподавали, — шипели филинги, — и то полезней было бы». Вечером забираю почти чужого ребенка. Он спокойный, не балуется, даже жалеет меня, что устала вечером. И я задумалась. Я кричала в душе: что делать? Как он вырастет? Тоже станет мертвым? Так, спокойно, может, он просто выспался и мне показалось.

15 Ноября, 2048 год

И опять этот страшный сон. Он преследует меня уже 3 года. Мы бежим с сыном, за нами молчаливой толпой идут ньюманы и протягивают руки. Типичный зомби-апокалипсис, Хичкок бы потирал руки. Невский проспект темный, освещения нет, везде скамейки-полки. Около Гостиного сворачиваем и прячемся в подворотне. Они видят нас и, как зомби, все тянут и тянут свои противные руки и смотрят нереальными, до истерики пугающими болотными глазами. Вдруг сквозь тучи появляется солнце, и ньюманы отступают. Светило обдает нас жгучим теплом, и сильная боль в районе пупка печет меня изнутри. Я чувствую сына, он тянется ко мне, но ничего поделать не могу, он ускользает из моих рук. Он неживой, я плачу. Молюсь и плачу. Просыпаюсь от того, что содрогаюсь в истерике.

16 ноября, 2048 год

Выехали за город. Такое ощущение, что я все это вижу в последний раз. Погода хорошая. Сквозь дырявый лысый лес проглядывает солнце, неожиданно жаркое. Муж с сыном бегает с воздушным змеем по песочному берегу. Мы привязали к дереву тент, он закрывал от невероятно не по-осеннему палящего солнца. Мне тяжело поднимать глаза вверх. Как только свет проникает сквозь крону деревьев, у меня все вокруг начинает светиться. Светятся деревья, кусты, трава. Конечно, показалось: просто переутомилась. Ночные посиделки за экраном и мой неотступный дурацкий сон. Стресс, а успокоительных нет. Стало хуже, не могу дышать, прислонилась к дереву, к ветке которого был привязан тент. Страшная боль резанула мне сердце. Что это? Конец? Я тоже? «Сережа», — я ору мужу, чувствую, как дерево пытается меня задушить. Оно тянется ко мне своими ветками, как тонкие руки старухи, сдавливает мне горло, я задыхаюсь. Земля кишит под ногами белыми червяками пакетов и окурков. Схожу с ума? Вероятно, галлюцинация. А может, шизофрения? У меня в роду у бабушки была. Надо терпеть. Сергей прибежал, отпоил меня водой, утешил. Да, точно, эти дурацкие последние 10 лет. Потерять почти всех друзей, бороться за свое выживание. Ну, ничего, держимся.