С чем вы смешиваете свои краски? 3 - страница 18

Теперь стало понятно, как пронесли на борт эту «бомбу». Служащие аэропорта отправления действительно не заметили ничего подозрительного. По карманам у угонщиков не шарили, а сканирующих рамок сейчас не существует.

Волей-неволей мне пришлось принимать активное участие в восстановлении картины происшествия и плотно общаться с эстонскими коллегами. Закончили печатать документы мы уже ближе к рассвету. Куда-то ехать и искать гостиницу смысла не было. Мне предложили отдохнуть в помещении для лётных экипажей.

Поспать я себе дал до восьми утра. Ещё полчаса ушло на завтрак. Горячий кофе взбодрил, а поплескавшись под краном в туалете, я совсем пришёл в себя и на такси отправился догонять экскурсию.

Не догнал. Группа с утра пораньше выехала в Пярну. Дальше по дням я маршрут экскурсии не помнил. Илья занимался путёвками, а мне вникать особой необходимости не было. Теперь же я оказался в подвешенном состоянии. Командированного предписания не имел, прилетел я как обычный турист. Чтобы в разгар летнего сезона купить билеты что на поезд, что на самолёт, одного удостоверения КГБ будет недостаточно. Ещё лет пять назад хватило бы улыбки кассирше и моего документа, чтобы нашлась «бронь». А в последние годы дефицит охватил страну во многих областях. Тут ещё и Андропов гайки закрутил.

В общем, пришлось мне ехать на улицу Пагари в следственный отдел КГБ. Проторчал у них до обеда. Зато нужную фитюльку получил и уже с ней поехал снова в аэропорт.

В Москву вернулся злой как собака. Чёртовы террористы испортили отпуск! Надеюсь, что Сашка волноваться не будет. Илья сразу поймёт, что произошло нечто незапланированное, успокоит женщин и сам присмотрит. Мне же пришлось возвращаться на работу и заниматься бумажными делами. Теперь уже следователи с Лубянки забрасывали вопросами и заполняли протоколы.

Ладно следователи задолбали, мне Владимир Петрович не поверил! Он отчего-то решил, что я был в курсе будущего угона и типа как герой одиночка специально сел на этот рейс, чтобы предотвратить угрозу. Доказывать обратное смысла не было. Я изобразил задумчивое выражение лица и от комментариев воздержался. Если дяде Вове так интересно, то пусть почитает отчёты.

До возвращения Сашки с экскурсии, я провёл время с Ромкой и отцом в Валентиновке. В семье у нас поголовные блондины. Ромка смотрелся маленьким одуванчиком. Белобрысый, как я в детстве, а симпатичной мордахой он в бабушку, которая Катерина, пошёл. Местные соседки только и умилялись, глядя на Ромку, заверяя, что он вылитый папа. Я много рисовал. Сынишка пытался подражать и радовался тому, что я давал ему свои краски, кисти и альбомы.

Позже встретил своих туристов в аэропорту и кратко поведал о своих приключениях.

— Ничего, съездим ещё в Прибалтику, — подбодрила жена. — Там прямо как за границей!

У Ильи впечатление о посещении Эстонии оказалось немного другим. Национализм уже выползает изо всех углов. Случайные прохожие на улицах могли сделать вид, что не поняли твоего вопроса, продавцы и обслуживающий персонал задирали носы и свысока смотрели на русских.

— Ты и сам должен был читать документы о стычках между студентами университета в Тарту. Прямо средневековье какое-то — «стенка на стенку», — делился Илья.

— Дальше всё станет хуже. Главное, наши дамы остались довольны поездкой.

— И носильщик у них был один, — ненавязчиво попенял мне Илья, намекая на то, что всё купленное Сашкой барахло пришлось ему тащить.

Кроме тряпичного и вязаного, женщины закупились кондитерской продукцией и ликёрами. Сашка приобрела аж пять бутылок знаменитого ликёра Kännu Kukk («Петух на пне»). Заодно и рижских шпрот купила с десяток банок, жалуясь, что покупать пришлось в нескольких местах. В одном магазине помногу не отпускали.

— А бутылку из-под ликёра, после того как выпьем, можно водкой залить, — поясняла она. — Те кристаллики, что на дне, не растворятся.

Отец тоже проявил «знание предмета» и пояснил, что Kännu Kukk пьют охлаждённым. В общем, моя женщина довольна, счастлива, а глобальные вопросы страны и национальные проблемы её не должны волновать. Пока. Пусть поживёт еще в счастливом неведении.