С глазу на глаз со сфинксом - страница 5

стр.

В толпе преобладают мужчины; чаще всего они одеты в белые галабии одного и того же покроя. Кожа их лиц имеет самые различные оттенки, от золотистого и оливкового до бронзового и эбеново-черного. Но даже у самых черных не видно негритянских черт.

Мы углубляемся в узкую горловину улицы Аль-Муски. Вдоль стен — нищие. Они стонут, молятся, выставляя напоказ обрубки конечностей или гноящиеся, опухшие веки невидящих глаз.

Со всех сторон напирают лавчонки, ларьки и мастерские ремесленников. В одних висят пушистые ковры с коричнево-синими узорами, в других — ткани, отливающие золотом и серебром, и кружевные шали; в третьих приковывают взор великолепная цветная керамика, блестящие или матовые художественные изделия из металла.

Каждую минуту кто-нибудь из нас отстает, засмотревшись на очередной ларек на базаре. Меня неотразимо влекут чудесные изделия из металла. Увы, цены круглых резных подносов, кувшинов и чаш явно превосходят мои финансовые возможности.

Вхожу в сумрачную глубину мастерской, где бородатый старик, сидя по-турецки, маленьким молотком вклепывает серебряную проволоку в латунный поднос, покрывая его тонкими арабесками узора.

Он поднимает голову, любезно улыбается и жестом приказывает лохматому мальчику показать мне всю мастерскую. Бросаются в глаза какие-то четырехугольные лампы, кубки и кувшины, подносы и продолговатые сосуды. Все это покрыто тонким рисунком. Хотя я и покидаю мастерскую чеканщика, ничего не купив, бородач прощается со мной низким поклоном и вежливой фразой.

Целых два часа мы бродим по базарам.

После полудня вновь появляюсь в гостинице «Континенталь». В комнате наших художников нахожу толпу молодых египтян, которые оживленно спорят о разложенных на полу полотнах Юзека Халаса.

Али Баба знакомит меня с журналистами, работающими в популярном прогрессивном каирском журнале. Среди них бородатый Хаким, похожий на ассирийского жреца, хотя ему, вероятно, лишь немногим более двадцати; еще моложе Мустафа, высокий и полный, с лицом десятилетнего мальчика. Худощавого мужчину средних лет с очень смуглым лицом и умным взглядом близко посаженных глаз Али Баба представляет мне как своего племянника Хасана.

Хасан — искусствовед-критик и одновременно стенограф. Он свободно говорит по-французски, и мы сразу находим много общих тем, связанных с журналистикой.

Мне нравятся его лаконичные и меткие замечания о картинах, которые лежат перед нами. Импонируют мне также его молниеносная реакция и чувство юмора. Не проходит и получаса, а мне уже кажется, будто мы знакомы несколько лет.

В комнате толчея. Сидим на чем попало: на кроватях, столах, даже па полу. Все курят, и просто нечем дышать; к тому же, несмотря на приближение ночи, жара не спадает. Наоборот, делается все более жарко и душно. Говорят, что дует хамсин — ветер пустыни.

Наши художники вошли в азарт и горячо спорят с египтянами. При этом они пользуются каким-то воляпюком, составленным по крайней мере из трех языков, не считая польского.

Вдруг шум нарастает, а суета еще более усиливается. Бася Фальковская и Пшемек Брыкальский бросаются на шею одному из входящих египтян. Это очаровательный парень со светлой кожей лица и черными смеющимися глазами. Мне сообщают, что его зовут Хаграз, он ваятель из Александрии и полгода занимался в Польше у профессора Дуниковского. Живой, как огонь, Хаграз общителен и словоохотлив. Он немедленно вступает в дружбу со всеми поляками.

Тем временем Хасан и Хаким предлагают мне посетить их редакцию. Разумеется, я сразу же соглашаюсь. Минуту спустя мы уже едем в маленьком красном редакционном автомобильчике на улицу Журналистов, где в шестиэтажном здании помещается редакция «Аль-Маса».

Редакция как редакция… Не стоит ее описывать, ведь редакции во всех странах выглядят одинаково.

Хасан приглашает зайти в его отдел и представляет мне своих коллег. В основном это очень молодые люди. Бросается в глаза отсутствие женщин.

На письменном столе Хасана в пузатой глиняной вазе стоит букет едва распустившихся бледно-желтых роз. Поразительный контраст с обыденной серостью редакционной обстановки. У меня невольно вырывается возглас: