S-T-I-K-S. Москва - страница 56

— Давай Василёк, спокойной ночи, поздно уже.

Я устроился поближе к трубе и занял максимально удобное положение. Всё же не так тут хорошо, как я расписывал. Но солдат должен спать в любом месте, особенно в боевой обстановке. Так что уснул я без особых проблем, бывало и хуже.

Кто-то сильно потряс меня за плечо. Ну, чёрт возьми, спал же совсем мало! По ощущениям прошло часа три, не больше.

— Василёк, ну нахрена ты меня будишь? Ночь же! — принялся возмущаться я.

— Санёк, ты только не волнуйся, — продолжал тормошить он меня, и чего-то произнёс каким-то странным, хриплым голосом.

— Ох-х, — застонал я и с трудом открыл глаза. И тут же дёрнулся в сторону, собираясь схватить винтовку, которую я, на всякий случай, положил возле спального места пред сном.

Но мутант, чья зубастая голова маячила прямо надо мной, не позволил этого сделать, да и винтовки на месте не было. Я попытался вырваться и вмазать твари, но хватка была столь сильна, что я не смог сдвинуться и на пяток сантиметров. Чёрт! Походу хана.

Но мутант почему-то не собирался меня съедать. Лишь открывал и закрывал свою пасть, полную множества острых зубов. Он что же, дотянуться до меня не может? Я собрался и более осмысленно осмотрелся. Да нет, ничего такого, просто он меня схватил и держит. Я прислушался.

— Успокоился? — хрипел мутант, — прекращай дёргаться, это я Василёк.

— В смысле Василёк? — поразился я, — ты почему меня не жрёшь? — потребовал я ответа у мутанта.

— А зачем мне тебя жрать? — тоже удивился он, — у нас вон, — махнул когтистой лапой мутант, — запасов надолго хватит. Рано тебя ещё жрать.

— Может вообще меня жрать не стоит? — предложил я.

— Можно и так, — кивнул мутант, — но с тебя еда, да побольше.

— Ты реально Василёк? — уже совершенно пришёл в себя я, и принялся разбираться в ситуации.

— Ну а кто же ещё? — саркастически хохотнул мутант, но вышло скорей злобное хрипение, — добрый мутант?

— И как это произошло? — поинтересовался я.

— Да я сам не знаю, — пожал он плечами, — Просто очнулся посреди ночи от какого-то странного ощущения. Как будто моё тело — не моё. Встал, и тут смотрю, вон что стало. Вот теперь тебя разбудил, может, ты понимаешь, что происходит?

— Не-е, — покачал я головой, — у меня тоже нет никаких идей. Только проснулся. Может это из-за двойной дозы жемчужин, что я тебе дал?

— Возможно… — задумался он, — вроде ничего экстраординарного, кроме болезни со мной не происходило, но из-за неё точно в мутанта нельзя превратиться.

— М-м-м… Не очень удобно выходит, — смутился я, — тебе вообще нормально в таком виде?

— Да вроде нормально, даже рана на ноге и нормальная форма восстановились — задумался Василёк, — мне замуж не выходить уже точно, хотя я и раньше не собирался, единственное, что меня расстраивает — одежда порвалась вся. И ещё одна проблема, но её обсуждать я не собираюсь.

— О! Отлично тогда, — расслабился я, — одежду не проблема достать, думаю, мой сменный комплект на тебя налезет даже в таком виде. Держи. Только перчатки не пробуй натянуть, вон какие когти у тебя.

Хоть моя одежда и была значительно больше той, что Василёк носил раньше, но она всё равно, на его нынешнее обличие, что было ростом за два двадцать, а весом под двести, может даже больше, и из его-то бывших ста семидесяти с небольшим на семьдесят пять, очень плохо надевалась, а вернее натягивалась. Получалось, что горка пятьдесят восьмого размера была для него как какая-то боевая рубаха, ну или скорее обтягивающая водолазка. Что на самом деле не очень хорошо, теперь в нём более отчётливо прослеживаются человечески очертания, а для камуфляжа это серьёзная проблема. Наш глаз всегда очень хорошо подмечает очертания людей. Лучше только движение. Но без одежды ещё хуже.

С бронежилетом проблем вообще не было, просто липучку расстегнуть, и он стал достаточной ширины, хоть теперь и плохо прикрывал. Край бронепластины максимум пол лёгкого закрывает, или даже меньше, но и это хлеб.

А вот со шлемом проблема вышла… Ни мой, ни тот что я для него принёс не хотели налазить. Форма черепа Василька изменилась, стала более покатой и шлем просто соскальзывал. При том, что из-за распухшей челюсти застёжки не дотягивались друг до друга, и не могли его зафиксировать.