С весны до осени - страница 9

— А я помню, когда это было, — сказал Павел. — Я тогда во второй класс ходил, а к тебе, пап, прибегал смотреть, как ты работаешь.

На левом берегу Совдюги в зеленом острове деревьев виднелась бревенчатая школа, и все повернулись в ту сторону, словно увидели, как по сырой луговине от школы к реке бежит мальчишка и машет отцу… Выходило, лет двадцать минуло. Невозможно представить, сколь безотказно и верно соединял тот мост разные берега реки и годы. Пробегали школьники на урок, гнали деревенское стадо, шли по старой привычке на беседу старики. Проходили свадьбы. И здесь же провожали в последний путь. На мосту плясали. Встречались. Прощались на долгие годы. Проходил одинокий путник — не мог удержаться, чтобы не взглянуть с верхотуры в холодные струи реки.

Сколько-то новый мост простоит? Уж ему на смену построят не деревянный — железобетонный виадук. Где-то рядом пролягут стальные рельсы, и поезда огласят тишину пронзительными по-птичьи голосами. На краю бескрайнего торфяника, отражая стеклом солнце, подымется городок, и Совега станет кормить поля северного Нечерноземья удобрениями, чтобы каждый гектар земли радовал человека добрым хлебом.

Не знаю, думал ли об этом Иван Иванович Баранов. Наверное, думал. Он чаще других любил повторять, что землю надо украшать, это единственный смысл человеческой жизни, а украсить ее можно только трудом.

— Это наша земля, и ее нельзя оставить без призора, — говорит Иван Иванович, — и ее, кроме как трудом, ничем не украсишь. А куда отсюда уезжать? Что будет с Совегой, если все разъедутся по городам? Я так и сказал сыновьям, что не годится бросать родину. Я и сам далеко от отцовского места не уехал, вон оно, то место, где стояла родительская изба, «старина» по-нашему называется, это где мне пуповину, значит, резали. Почему же сыновья мои должны уезжать?

У всех на памяти, как в Костроме во Дворце текстильщиков состоялся слет выпускников сельских школ, пожелавших связать судьбу с деревней. Приветствуя участников слета, Леонид Ильич Брежнев обратился к молодым целинникам Нечерноземья с сердечным напутствием. «…Теперь и от вас, — говорилось в послании, — зависит достаток народа, богатство страны. Будьте же достойны высокого звания хозяина родной земли, каждым днем своей жизни приближайте великую цель — построение коммунизма!»

И разве не о том же толкует Иван Иванович Баранов? Кому, если не молодым, обновлять и перестраивать отцовскую «старину», сердцевинный край России? И очень важно, чтобы мысль эту будили не только в райкоме комсомола или в школе, но и в семье она звучала почаще. Потому что ничего нет убедительней и доходчивей отцовского слова.

В послании Леонида Ильича есть и такие емкие слова: «Будут и радости и огорчения, — предупреждает он тех, кто выходит на дорогу жизни. — Но рядом с вами трудятся ваши старшие товарищи, замечательные наставники. Они всегда помогут принять правильное решение, окружат заботой и вниманием, вооружат вас опытом старших поколений…».

Опыт старших поколений… Мосты соединяют не только берега — есть невидимые, но прочные мосты в отношениях старших и молодых. Инструмент, как и любовь и тяга к труду, передаются от деда к отцу, от отца к внукам, от мастера-ветерана к новичку. Эти связи не истлевают.

Химики знают, из каких частиц состоит молекула белка, и могут в дозе «собрать» ее, но вдохнуть жизнь — увы! — не могут. В любом деле есть нечто, что не вмещается в азбуку формул, чего не измерить, не взвесить, но без чего всякая модель мертва. Что бы то ни было — оно не берется извне, оно родное, как тепло старины, как песни матери и воздух детства. Ему нет конца, оно всегда с нами и в нас — это душа народа. Это и есть лучшая порука, что любые трудности одолимы, а начатое дело завершится успехом.

Три дня и три ночи вокруг Совеги винтом ходили дождевые тучи. Было это в мае за неделю до троицына дня. Погода стояла на редкость теплая, и старые люди уже говорили, что черемухи в этом году не будет — черемухе для завязи нужны холода. Моя квартирная хозяйка бабушка Ираида не могла даже вспомнить, в каком году было так же тепло и парко.