С винтовкой и пером - страница 13
Его страстные статьи призывали весьегонцев к решительной борьбе с контрреволюцией, вселяли в их сердца ненависть к белогвардейцам и интервентам, веру в торжество дела революции. Лучшие его работы являются блестящим образцом партийной публицистики первых лет Советской власти. Вот, например, статья «1433 с волости». В ней говорилось: «По полученным из Сибири сведениям, самарские газеты от 17 ноября сообщают, что английский консул в Сибири в официальной беседе с городским головой города Никольска Уссурийского заявил, что «для оздоровления России необходимо перевешать 20 процентов российских граждан». Разберем сейчас, сколько «голов» приходится на долю Весьегонского уезда в случае, если «союзники» закабалят Советскую Pocсию». Элементарный подсчет показывает, продолжал Тодорский, что в таком случае из каждой волости нашего уезда будет повешено 1433 товарища. Можем ли мы допустить это? Конечно, нет! Статья заканчивалась выражением уверенности в том, что «союзники», и английский консул в их числе, сядут в такую же лужу, как Вильгельм германский, Карл австрийский, Фердинанд болгарский, что около этой лужи стоят наготове скоропадские, Деникины и Красновы[55].
Рабочие и крестьяне Весьегонского края с интересом читали выпускавшиеся для них газеты. По праву гордилась ими уездная партийная организация. В 1919 году хорошим боевым печатным органом назвала «Красный Весьегонск» центральная «Правда»[56]. Особое волнение вызывают номера газет тех лет сегодня. Стоит попристальнее вглядеться в их строчки, вчитаться в них – и охватывает такое чувство, будто тугой и свежий ветер революции вдруг ударил в лицо, и начинаешь различать шум голосов, лязг оружия, всю неповторимую атмосферу того тревожного и прекрасного времени.
Летом 1918 года политическая обстановка в уезде была крайне напряженной. Контрреволюция, как и по всей стране, организовывала бесчисленные покушения на Советскую власть. В начале июня в исполком стали поступать письма бедняков, в которых они сообщали, что кулаки захватывают в свои руки волостные Советы, не дают хлеба голодающим. «Теперь нет законов и нам ничего не будет, – нагло заявляли сельские мироеды. – Что захотим, то и сделаем. Околейте с голоду, а хлеба не дадим». В Чамеровской волости кулаки создали вооруженные банды и открыто выступили против Весьегонского Совета. Они вынудили отступить революционный отряд, занимавшийся учетом кулацкого хлеба, захватили в плен и посадили в арестантскую бывшего волостного правления красноармейца и четырех крестьян-бедняков. В Макаровской волости бандиты разгромили коммуну «Рассвет», убили ее председателя большевика В. Г. Тептякова, жестоко избили многих коммунаров.
Положение было настолько тревожным, что уездный исполком обратился за помощью в Тверь и Ярославль[57]. Совместными усилиями революционные отряды, направленные в Чамеровскую волость из Весьегонска, Твери и Рыбинска, ликвидировали кулацкий мятеж. Не удалось уйти от возмездия и макаровским бандитам: их главарь был схвачен, а отряд разгромлен.
20 июня исполком созвал 3-й уездный съезд Советов. На него прибыло 119 делегатов, среди них только 30 коммунистов. Под влиянием кулацкой агитации многие делегаты явились на съезд с твердым намерением изгнать большевиков из уездного исполкома. Степанов, Серов, Тодорский и другие весьегонские коммунисты знали об этих настроениях и решили переубедить делегатов, доказать ошибочность их взглядов.
Перед съездом отчитались все члены исполкома. Делегаты, вначале недоверчиво посмеивавшиеся, прослушав доклады, изменили свое отношение. Вместо пьяниц, воров и опричников, какими рисовали им представителей уездных властей контрреволюционеры, делегаты увидели таких же, как они, рабочих и крестьян, проявляющих кровную заботу об их же интересах. В результате съезд выразил членам исполкома полное доверие и благодарность за работу, потребовал принимать еще более решительные меры против врагов Советской власти. Тодорский, избранный на съезде членом уика, позднее писал: «Время заседаний 3-го съезда Советов можно считать историческим в жизни местной рабоче-крестьянской власти, так как с этого момента произошел перелом в пользу Советов у трудового народа Весьегонского края, а контрреволюции была нанесена такая серьезная рана, что после этого она стала с каждым днем хиреть и таять, как старая дева, потерявшая последнюю надежду на замужество»