Саботаж - страница 61

Когда подходил к леску где оставил священника, у меня заурчал живот, но я не придав этому большого значения отправился дальше. Николай всё так же сидел возле костра и занимался насекомой. Вот блин, кому делать нечего.

— По коням.

— Достал бензин?

— Разумеется. И если проблема не в нём, будешь чинить это старьё.

— Как? Я же не умею.

— Свяжись с начальством спроси, — грубо ответил я.

Священник тяжело поднялся и мы отправились к машине. Сделав десяток шагов внезапно почувствовал естественный зов природы. За дни проведённые в постоянной беготне я и забыл когда в последний раз ходил до ветру.

— Погоди, у меня возникло срочное дело. Я скоро.

Убежав в спешке устроился за ближайшим деревом, но даже не смог до конца сесть. Ведь ноги не сгибались до конца, как и руки. И когда дело было сделано, столкнулся с одной физической проблемой гигиенического характера.

— Отец Николай, — позвал я громко. — Мне нужна ваша помощь, — тут уже голос сам собой постепенно понизился до шёпота.

— Я надеюсь это останется между нами? — тихо спросил я, когда мы уселись в автомобиль.

— А ты думаешь я горю желанием это рассказывать?

— Нет, но… — спросить для подстраховки я был просто обязан.

— Борис давай больше не будем говорить на эту тему. Никогда.

— Да я чё? Я только за, — выдавил из себя. Чувствовать себя в таком неудобном положении довольно напряжённо. И что делать просто не знал.

Задержав дыхание повернул ключ в замке зажигания и стартер потарахтев завёл мотор.

— Алилуйя!

В ответ поп лишь хмуро на меня посмотрел, не сказав ни слова. Постепенно разогнавшись набрал вполне себе неплохую крейсерскую скорость в 70 километров. Дорога ровная и можно не опасаться что колеса отвалятся на ближайшее кочке. Дорога до плотины должна занять около 3–4 часов если ничего непредвиденного не случится.

Дальше потянулся путь по просторам родины. Хвойные леса сменялись лиственными, а те обширными полями перемежаясь болотами и домами вдоль дороги, от старых срубов до редкого современного хай-тека из стекла и металла. Все повторялось в разной пропорции снова и снова. От такого мельтешения клонило в сон и я начал клевать носом держа глаза полуприкрытыми. Проезжали мы как раз участок старого леса и по сторонам стояли высокие деревья, качающиеся в такт порывам ветра. Это расслабило ещё больше и я уже хотел свернуть на обочину и сделать зарядку или посадить священника за штурвал. По привычки глянул в зеркало заднего вида и увидел как из зелени выбежала крупная фигура лося, раздвинув стволы молодых деревьев шерстистыми боками. Сонливость слетела без следа, и я утопил педаль газа до упора. Ведь травоядное неслось к нам на всех парах и внутреннее чутьё настойчиво подсказывало что не стоит тормозить проверять с какой целью оно это делает. А здоровенный рост этой твари метра в три с половиной лишь подстёгивал желание оказаться подальше. Точнее определить размер преследователя по изображению в зеркале оказалось затруднительно.

Священник видя моё беспокойство начал искать причину озираясь по сторонам и вскоре нашёл её.

— Быстрее, он догоняет!

— Хватай ружьё! — крикнул я отчаянно, пытаясь выжать из этой развалюхи ещё пару лишних километров, но слабосильный движок отказывался разгоняться даже под этот лёгкий уклон.

— Я не умею стрелять!

— Мы щас сдохнем б. дь!

Священник схватил ружьё и судорожно закрутил рукоятку подъёмника опуская стекло. По всей видимости он собирался высовываться в окно для стрельбы из этой дуры.

— Куда б. я?! Через заднее стекло стреляй по ногам, — давал я наставления. — Кнопка это предохранитель.

Между нами было около 20 метров расстояния и эта махина стуча по полотну дороги острыми копытами отыгрывала метр за метром. Лоси и раньше были немаленькими созданиями, но эта тварь простиралась рогами хорошо за половину дороги. На травке столько живой массы точно не наесть.

— Когда подберётся на десяток метров стреляешь по ногам, потом передёргиваешь и снова, — в ответ лишь услышал как священник тихо молится. — ПОВТОРИ.

— Что?! — Николай словно вынырнул из транса, а затем начал монотонно говорить. — Когда он подбежит на десять метров стреляю в ноги, затем опять.