Сад изящных слов - страница 7
Вопреки его опасениям, никто из одноклассников не смотрел на него косо, когда он появился в школе после двухнедельного отсутствия.
— О, здоро́во! — приветствовали его друзья-мальчишки.
— Фудзисава-кун, давно не виделись, — улыбались девочки.
Даже учитель во время переклички всего лишь попросил Такао больше не прогуливать. Всё это его не столько успокоило, сколько смутило.
На большой перемене он пошёл в кабинет девятого класса, чтобы поговорить с Михо Касугой. Не найдя её, снова отправился на поиски после уроков. Однако Михо нигде не было, и он подумал, что она, наверное, простудилась.
Такао уже решил, что скажет ей при встрече. Перво-наперво он извинится за произошедшее в парке. Затем пообещает повзрослеть, не сразу, конечно, это вряд ли возможно, но не позднее того, как он из Фудзисавы станет Акидзуки, то есть к окончанию средних классов. Говоря конкретно, он перестанет киснуть и требовать к себе внимания, напиваясь или прогуливая школу. Станет таким, как Михо, которая знает, к чему она стремится и что и кому хочет сказать. А ещё, если получится, позовёт её снова пойти с ним в парк.
Когда Такао уже сдался, отложил всё на завтра и направлялся к воротам школы, мимо него прошла девушка, чьё лицо показалось ему знакомым. Эту девятиклассницу он не раз видел вместе с Михо.
— Извини, можно тебя на минуточку?
— А, Фудзисава-кун!
— Откуда ты меня знаешь?
— Я иногда видела тебя с Михо. Да и она о тебе упоминала.
— Вот оно как... А Касуга-сэмпай сегодня не приходила?
Девушка посмотрела на него с удивлением. Затем удивление сменилось жалостью.
— Неужели она тебе ничего не сказала?
Так он узнал, что из-за развода родителей Михо переехала.
У Такао в то время не было мобильного телефона, и потому связаться с ней он не мог. Что в нём нашла Михо, которая была на два года его старше, и по сей день осталось загадкой. Позже он попросил её подругу переслать ей всего одно сообщение.
Оно гласило: «Я решил повзрослеть».
Ответ пришёл через ту же подругу, только через несколько недель:
«Ты уж постарайся, Акидзуки Такао-кун».
Такао сходит с моста, и звук дождя немного меняется.
Щелчки капель по воде заглушаются шелестом листьев. В медленное шарканье мокасин по земле вплетается звонкое щебетание белоглазок. Сквозь ветки чёрных японских сосен видна поверхность пруда, а в ней отражаются розовые цветки рододендронов, рыжая кора красных зонтичных сосен, яркая зелень листьев клёна. Где-то громко каркает большеклювая ворона.
«А ведь всем этим названиям меня когда-то научила Михо», — прищурившись, словно рассматривая мерцающий вдалеке свет, с нежностью вспоминает Такао.
Откуда-то из далёкой небесной вышины вновь доносится гром.
«О, если б грома бог...»
Эта строчка внезапно всплывает в памяти Такао и столь же внезапно исчезает.
Что это, где он её слышал? Поздно: она уже упорхнула, и ему не вспомнить ни слова. И всё же его постепенно наполняет странное предчувствие.
Из плотного окружения мокрых кленовых листьев выглядывает беседка, где он привык прятаться от дождя. Однако сейчас там виден силуэт сидящего человека. С таким чувством, будто он увидел нечто совершенно невозможное, Такао подходит ближе. Листья расступаются, и теперь беседка видна целиком.
А в ней — женщина, одетая в брючный костюм.
Такао останавливается.
У незнакомки мягкие, ровно подстриженные волосы до плеч. Она подносит ко рту банку пива и мельком смотрит на него.
Их взгляды на миг встречаются.
«Дождь, наверное, скоро перестанет», — непонятно почему думает в этот момент Такао.
«Манъёсю» («Собрание мириад листьев»).
Книга 1, песня 82
Одна из трёх песен принца Нагата, сложенных в горах у священного колодца, когда в четвёртом месяце пятого года Вадо (712) он направлялся в местечко под названием Сайку в провинции Исэ. В Сайку жили «сайо» — незамужние родственницы императора, которые служили жрицами в святилище Исэ-Дзингу. Для обозначения дождя, заставшего его в пути, автор использует слово «сигурэ» («мелкий дождик»), обычно обозначавшее холодные дожди, идущие с осени до начала зимы, что не соответствует времени года, описанному в стихотворении. Так он изображает печаль, живущую в его сердце.