Сад пленённых сердец - страница 25
И когда Нур ад-Дин кончил бить везиря, он взял свою невольницу и пошел к себе домой, а что касается везиря, то он тотчас же ушел, и его платье стало трех цветов: черное от глины, красное от крови и пепельное от грязи.
И увидав себя в таком состоянии, он взял кусок циновки, и накинул ее себе на шею, и взял в руки два пучка хальфы, и отправился, и пришел к замку, где был султан, и закричал: «О царь времени, обиженный, обиженный!»
И его привели перед лицо султана, тот всмотрелся и вдруг видит — это старший везирь! «О везирь, — спросил султан, — кто сделал с тобою такие дела?» И везирь заплакал, и зарыдал, и произнес: «О господин, со всеми, кто тебя любит и служит тебе, бывает так!» И султан воскликнул: «Горе тебе, скорее скажи мне, как это с тобой случилось и кто сделал с тобою эти дела, когда уважение к тебе есть уважение ко мне!»
«Знай, о господин, — ответил везирь, — что я сегодня вышел на рынок, чтобы купить себе рабыню-стряпуху, и увидал на рынке девушку, лучше которой я не видел в жизни. И я хотел купить ее для нашего владыки-султана и спросил посредника про нее и про ее господина, и посредник сказал мне, что она принадлежит Али, сыну Аль-Фадла ибн Хакана. А наш владыка-султан дал раньше его отцу десять тысяч динаров, чтобы купить на них красивую невольницу, и он купил эту невольницу, и она ему понравилась, и он поскупился на нее для владыки нашего султана и отдал ее своему сыну. И когда его отец умер, этот сын продавал все какие у него были владения, и сады, и посуду, пока не разорился, и он привел невольницу на рынок, намереваясь ее продать, и купцы прибавляли за нее, пока ее цена не дошла до четырех тысяч динаров. И тогда я подумал про себя: «Куплю эту невольницу для нашего владыки-султана — ведь деньги за нее поначалу были от него», — и сказал: «О дитя мое, возьми от меня ее цену — четыре тысячи динаров». И когда он услышал мои слова, он посмотрел на меня и сказал: «О скверный старец, я продам ее евреям и христианам, но тебе ее не продам!» И я сказал: «Я покупаю ее не для себя, я ее покупаю для нашего владыки-султана, властителя нашего благоденствия». И услышав от меня эти слова, он рассердился, и потянул меня, и сбросил с коня, хотя я дряхлый старец, и бил меня своей рукой, и колотил, пока не сделал меня таким, как ты видишь. И всему этому я подвергся лишь потому, что я пошел купить для тебя эту невольницу».
И везирь кинулся на землю и стал плакать, и, когда султан увидал, в каком он состоянии, и услышал его слова, жила гнева вздулась у него между глаз. И он обернулся к вельможам царства, и вдруг перед ним встали сорок человек, разящие мечами, и султан сказал им: «Сейчас же идите к дому Али ибн Хакана, разграбьте и разрушьте его, и приведите ко мне Али и невольницу со скрученными руками, и волоките их лицами вниз, и приведите ко мне обоих!»
И они отвечали: «Внимание и повиновение!» — и надели оружие, и собрались идти к дому Али Нур ад-Дина.
А у султана был один придворный, по имени Алам ад-Дин Санджар, который раньше был невольником аль-Фадла ибн Хакана, отца Али Нур ад-Дина, а потом его должность менялась, пока султан не сделал его своим придворным. И когда он услышал приказание султана и увидал, что враги снарядились, чтобы убить сына его господина, это было для него нелегко, и он удалился от султана, и, сев на коня, поехал, и прибыл к дому Нур ад-Дина Али. И он постучал в дверь, тот вышел к нему и, увидев его, признал его, а Алам ад-Дин сказал: «О господин, теперь не время для приветствий и разговоров; послушай, что сказал поэт:
«О Алам ад-Дин, что случилось?» — спросил Нур ад-Дин, и придворный ответил: «Поднимайся и спасай свою душу, и ты и невольница! Аль-Муин ибн Сави расставил вам сеть, и когда вы попадете к нему в руки, он убьет вас обоих. Султан уже послал к вам сорок человек, разящих мечами, и, по моему мнению, вам следует бежать, прежде чем беда вас постигнет».