Сага о бездарном рыцаре 8 - страница 11

«Он словно заехал мне тараном… Нет, не тараном. Я как будто бодаюсь с самой настоящей горой!»

— Что же у тебя за тело такое?! — дрогнувшим голосом спросила она.

— Хм. Хватило двух ударов? Я так и предполагал, — едва заметно улыбнулся Ома и ответил. — Что, спрашиваешь? Это тело, которое изменила моя воля.

— Немногим больше пяти лет назад я победил во всемирном турнире U-12. Но это принесло мне не радость, а горечь. Я понял: бои на зачехлённых клинках не приведут меня к заветной вершине. И любые состязания — это всего лишь особый вид тренировок, ложный путь. Баловство, которое никогда не даст проверить, каков предел моей силы. А значит я не смогу превзойти его. Это терзало меня, причиняло невыносимую боль. Мне становилось плохо от одной только мысли, что придётся гнить в песочнице целых три года. Я хотел быть сильнее всех, выше всех, жаждал бросить вызов своим возможностям! Поэтому я покинул Федерацию и уехал из Японии.

И он нашёл себя.

Трущобы, подпольные арены, поля сражений — Ома с головой нырял в круговорот боёв и хаоса и оттачивал навыки, не щадя себя. Каждый день он смотрел в лицо смерти и выходил победителем.

— Я возгордился, думал, что со временем стану сильнейшим рыцарем мира. И как же сильно я ошибся. Однажды я забрёл далеко-далеко, на самый край света, и встретил там самого дьявола.

— Дьявола?

— Ты должна знать о нём. Его называют Тираном.

Стелла охнула и округлила глаза.

Как принцесса одной из стран, входящих в состав Федерации, она действительно слышала об этом блейзере. Он занимал одну из главных ролей в международной террористической организации «Освободители» и стоял на вершине преступного сообщества.

Кстати, судя по недоумённому гулу, простые люди впервые слышали про Тирана.

— Ты что, сражался с ним?!

Ома кивнул.

— И он победил меня. Я старался изо всех сил, но ничего ему не сделал.

Тиран правил теневым миром более пятидесяти лет.

Естественно, такой противник был не по зубам юному Оме. Мальчик мог лишь валяться на полу и умолять о пощаде.

Однако сердце Тирана — воплощения всей жестокости, которую только можно представить — окружала непробиваемая броня.

— От одного воспоминания меня всего бросает в дрожь. Я прошёл по самому краю пропасти… Нет, я свалился бы в неё, если бы не Двукрылая. В тот день я увидел владения высшего дьявола и понял, что по сравнению с ним я — всего-навсего крохотная песчинка. А ещё я понял, что с такой скоростью никогда не достигну желанного пика — слишком уж коротка человеческая жизнь. Мне больше не нужны обычные тренировки. Я хочу не идти по тропе, а отрастить крылья и взмыть к самой вершине! Тэнрюгусоку*, я снимаю тебя! — крикнул Ома и разорвал кимоно, оставшись в одних штанах.

Невидимая волна отбросила Стеллу к краю арены, ударилась об ограждение, поднялась вверх и разбила все окна.

Зрители испуганно закричали.

Стелла сглотнула.

«Он сказал: „Снимаю“. То есть это не мгновенная атака».

— Неужели ты всё это время подвергал себя такому давлению?!

Ома промолчал, а как известно, молчание — знак согласия.

Вообще, благородное искусство Тэнрюгусоку было предназначено для отражения вражеских атак, но Ома «носил» его наизнанку, постоянно нагружая организм. А сейчас он просто сбросил оковы.

— Но зачем?

— Чтобы эволюционировать, конечно.

Эволюция — это фундаментальный процесс всех форм жизни, сопровождающийся, в частности, адаптацией к условиям окружающей среды. Например, если человек с рождения не вылезает из воды, у него могут вырасти перепонки между пальцами.

Однако эволюция — долгий процесс, и она не всегда приводит к желаемому результату.

Ома подверг своё тело колоссальной нагрузке. На первых порах он едва мог шевелиться. Плоть сдавливало, кости трещали, органы функционировали с перебоями или вовсе отказывали. Однако он вставал и шёл в бой.

Противники, которых вчера он мог уделать одной левой, сегодня били, резали, кололи, жгли его. Но Ома не останавливался. Он знал, что только жестокость к самому себе поможет ему добраться до владений дьяволов и обрести прочнейшее тело и немыслимую мощь.

— Если бы я умер… Что ж, значит такова моя судьба. Но я выжил. И, когда на мне не осталось живого места, жестокость дала плоды.