Сахбо - страница 16
Раньше я не задумывался над всем этим. Но сейчас я взрослел с каждым часом. Мне становился понятен мой отец, его полная, безотказная отдача себя делу, его доброта к людям.
Где был мой отец? Жив ли он?
По улице пронесся отряд красноармейцев. Они мчались в Старый Коканд. Я поднялся и пошел следом. На мосту кто-то позвал меня:
— Леша!
Второй раз случилось чудо: передо мной стоял Сахбо…
И тут же я увидел рвущееся на ветру зеленое знамя.
— Алла! Алла! Газават! — неслось откуда-то.
Сахбо потянул меня за собой, и я, не думая ни о чем, не испытывая ни страха, ни удивления, побежал за ним. За чертой города мы остановились, чтобы перевести дух.
— В городе должны вырезать всех русских! — это были первые слова Сахбо.
— Марьюшка!.. — крикнул я и рванулся обратно, но Сахбо встал передо мной.
— Марьюшку не тронут, не посмеют. Ее защищает один человек. Он специально для этого оставлен. Дом доктора будет цел.
— Ах, ты не знаешь ничего! Отца нет… — начал было я объяснять. Сахбо снова потянул меня с дороги и заставил сесть в стороне, прямо в песок и пыль. Оба мы нуждались в отдыхе.
— Леша, доктор в отряде, лечит раненых, — сказал Сахбо.
— Каких раненых? Почему об этом не знаю я, не знают в больнице? Отца ищет милиция.
Сахбо потупился:
— Ищут!.. Они не найдут…
Я слушал, не доверяя его словам. Как мог Сахбо, сбежавший от нас, знать что-то о моем отце? Я вспомнил свою обиду на друга, и даже изумление при известии об отце потонуло в раздражении на Сахбо.
— Ты сбежал от нас, — сказал я с упреком. — Вот и думаешь, что другие способны на то же. Почему ты ушел, ничего не сказав мне?..
Я вскочил на ноги и стоял, сжимая кулаки, над все еще сидевшим Сахбо. Мне хотелось поколотить его. Он смотрел на меня снизу вверх своими раскосыми глазами, как всегда, правдивыми и преданными. Я сдержался.
— Рассказывай, что ты знаешь про моего отца!
То, что рассказал тогда мой друг, не было удивительным для тех лет, для той обстановки, но, чтобы это стало понятно современному читателю, надо кое-что пояснить.
В годы гражданской войны среди многочисленных фронтов был один особый фронт, отличный от всех других, — Среднеазиатский фронт. Здесь было все иначе, чем в России. Средняя Азия отделялась от центра многими тысячами километров. Через безводные пески и степи тянулась одна-единственная коммуникация — Среднеазиатская одноколейная железная дорога. На месте революцию представлял немногочисленный пролетариат: железнодорожники и рабочие хлопкоочистительных заводов с весьма тонкой прослойкой местного коренного населения. А контрреволюция была представлена широко и многолюдно: заводчики, бывшие царские чиновники, отставные туркестанские офицеры и всякие мелкие коммерсанты, баи, муллы и другие чины мусульманского духовенства.
Дехкане были целиком под влиянием баев и мулл и представляли собой неисчерпаемый резерв воинских кадров. Кроме того, контрреволюция широко опиралась на британские колонии — Индию и Афганистан, откуда англичане беспрепятственно и в широких масштабах снабжали басмачей деньгами и боеприпасами. Им хотелось задушить движение народов к свободе, чтобы оно не перекинулось и в их колонии.
Теперь ясно видно, что в те годы Красная Армия и пролетариат вели борьбу не только за народы, населяющие наши южные и восточные окраины, — именно в нашей Средней Азии начался освободительный поход, который захватил огромные районы мира и продолжается по сей день, неся свободу порабощенным народам.
Но тогда двое мальчишек — русский и узбек, — конечно, не понимали, участниками какого огромного похода стали они.
Я слушал Сахбо. Он говорил почему-то по-русски:
— Помнишь, Садыку Ходжаеву голову проломили? Стычка была джигитов с железнодорожниками. Джигитов Садык водил к вокзалу — телеграф брать хотели. Доктора в халупу позвали, говорили — второй больной в кишлаке, помирать может… Езжай, доктор, помогай… Доктор согласие давал. Повезли. Коней загоняли. Привезли в отряд.
— Какой отряд?
Сахбо отвернулся:
— Ибрагима отряд…
— Твоего дяди? — крикнул я.
— Курбаши Ибрагима…
Я снова поднял кулаки.
— Так вот зачем ты пришел к нам из Кудука!.. Чтобы выкрасть со своим дядей моего отца?!