Саи Баба Аватар (История Боговоплощения) - страница 58
Вдова, жившая неподалеку от ашрама Свами Каруньянанды, имела сына, многообещающего молодого инженера, который был единственной опорой ее младших детей и ее самой. Однажды сын неожиданно умер от сердечного приступа. От этого удара вдова онемела.
Спустя шесть месяцев, когда Свами (Каруньянанда) впервые услышал о ее трагедии, он позвал ее. Она все еще не могла вымолвить ни слова. В это время он имел привычку всегда носить в кармане немного вибхути Саи Бабы, чтобы использовать ее в экстренных случаях. Он верил в его силу, а опыт неоднократно подкреплял его веру. Вот он вытащил пакет с вибхути и приложил его ко лбу, горлу и языку бедной немой вдовы. В доме вдовы находились ее младшие дети и несколько членов ее семьи, и Свами Каруньянанда задержался, разговаривая с ними, стараясь поднять их дух и вернуть надежду.
Должно быть, прошло полчаса, подумал Свами, после наложения вибхути Бабы, когда вдова, которая сидела, прислушиваясь к беседе, начала сама говорить. Сначала слова шли с трудом, но вскоре ее речь обрела обычную легкость и беглость.
Люди, находившиеся в комнате, ощутили такую радость и волнение, что некоторые из них выскочили из дома, чтобы рассказать об этом своим друзьям в деревне. Новость распространилась подобно огню в сухой траве, и вскоре собралась толпа, чтобы увидеть результаты чуда. Некоторые просили Свами дать немного вибхути, чтобы вылечить собственные болезни. У него в кармане оставался только один пакет, и он дал его тому, кто, как он чувствовал, больше всего нуждался в нем.
Бедняк-рабочий, живший в лесу вблизи Раджамундри, умер, оставив беременную жену и двух маленьких дочек. Они сильно нуждались, так что Свами Каруньянанда привел их жить в свой ашрам. Обе маленькие девочки были взяты на воспитание в сиротский приют, и он заставил вдову, которая была в предродовом состоянии, взять все лекарства и тонизирующие средства, в которых она нуждалась.
Когда роды, кажется, стали приближаться, он поместил ее в маленькую больницу в своем ашраме. Там находились другие больные, но не тяжелые, так что ночью дежурила только одна сестра.
В первый вечер сестра предположила, что ребенок не родится той ночью, так как не было никаких родовых схваток; поэтому она подумала, что можно уйти на пару часов. Она поудобнее устроила своих пациентов и в 10.30 вечера, когда все они, по-видимому, крепко заснули, она пошла на последний киносеанс.
Вскоре после полуночи сестра вернулась; заглянув в больничную палату, где все было спокойно, она легла в спальне, расположенной рядом, и заснула.
День только что начался, когда она проснулась, услыхав крик ребенка из палаты. Она подскочила и побежала через дверь, почти столкнувшись с уборщицей, которая как раз пришла на работу. Сестра и уборщица поспешили к постели беременной женщины; кровать была закрыта ширмой.
Женщина больше не была беременной; ребенок родился и лежал возле нее, все еще громко протестуя. С беспокойством сестра осмотрела мать и дитя; все было в полном порядке, как будто дело было сделано очень квалифицированной акушеркой. Ни грязи, ни плаценты, и ребенок был явно выкупан. Крик прекратился, и мать счастливо улыбнулась сестре, которая все еще не могла вымолвить ни слова от изумления и сознания вины.
«Но кто принял ребенка?» — спросила она, наконец.
«О, когда схватки стали очень сильными, вошла добрая женщина. Она успокоила меня… облегчила боль… принесла горячей воды… выкупала ребенка… сделала все. Замечательная женщина!»
«Женщина? Что за женщина?»
«Я не знаю ее имени, но ее портрет висит там на стене». Она указала на большую цветную фотографию Саи Бабы, которую Свами Каруньянанда повесил на стене палаты.
«Это не женщина, — ответила сестра. — Вы должно быть ошиблись».
«Нет, я не ошибаюсь, сестра. Я не могла спутать волосы, и красное платье, и доброе, прекрасное лицо… Это была та самая женщина!»
«Ну, как давно родился ребенок?»
«О, недавно. Женщина была все еще здесь, держа ребенка, мгновение назад. Она ушла как раз перед тем, как вы вошли».
Уборщица в замешательстве пошла посмотреть, нет ли где-нибудь в ашраме незнакомой женщины в красном платье. Большинство больных в палате крепко спали, пока ребенок не стал громко кричать. Никто не видел, что происходило за ширмой, никто не видел незнакомую женщину, выходящую из палаты. Через некоторое время уборщица вернулась, чтобы сообщить, что в помещении не было никаких признаков таинственной акушерки в красном платье и никто не видел ее.