(14.25.2.1—6, Holder 517.23—37)
[1] Увидев это, несмотря на то, что ранее Домбор смиренно просил мира, [теперь] он его предлагал на равных для обеих сторон условиях. [2] Кроме того, потребовал вмешательства Абсалона в [дела] правителей. [3] В доказательство чистоты помыслов, лежащих в основе его запросов, он предложил совершить обряд принесения клятвы путем бросания камня в воду, чтобы та его поглотила. [4] Смысл предложенного варварского суеверного обычая заключался в том, чтобы поразмыслить над предсказанием, демонстрируемым волнами: то есть, если последует нарушение договора, то нарушивший его исчезнет так же, как утонувший в воде камень. [5] Красочные суеверные сказки были отвергнуты Абсалоном, вместо них он потребовал заложников в качестве более серьезных гарантий. На предложение Домбора о взаимном обмене заложниками он ответил отказом, найдя это неприемлемым. [6] Абсалон заметил, что не в обычаях рюгенцев брать данских заложников, а наоборот, это они обычно посылали корабли с деньгами и снаряжением, а даны не помнят, чтобы когда-либо хоть раз делали подобную уступку рюгенцам.
[1] Quod videns Domborus pacem, quam ante supplex petiverat, sub aequis tantum condicionibus offerebat. [2] Ceterum Absalonis apud regem interventum poscebat. [3] A quo oblationem suam liquida fide prosequi rogatus, pignoris loco lapillum se aquae iniecturum asseruit. [4] Siquidem icturis foedus barbaris religioni erat calculum in undas conicere seque, si pacto obviam issent, mersi lapidis exemplo perituros orare. [5] Sed contra poscente obsides Absalone fucosaque superstitionum mendacia in rebus seriis recipienda negante, haudquaquam Domboro mutua petendorum obsidum fiducia defuit. [6] Quod Absalon indigne ferens, Rugianos non solum obsides Danis, sed etiam pecuniam cum supplementis classis transmittere solitos asseverabat, cum Dani nihil tale Rugianis umquam a se concessum solutumve meminerint.
…
(14.25.17.1—4, Holder 523.39—524.9)
[1] Ночью вернулся Абсалон, а король все еще бодрствовал, пребывая в неопределенности и ожидании, [2] и встретил [его] с радостью. Свой корабль, не имеющий нужных навигационных качеств из-за больших размеров, король отправил обратно, сам перебрался на несколько меньший корабль, направив его к озеру, а Свена, на двух кораблях, более приспособленных к плаванию по мелководью, послал в набег в длинный болотистый залив. [3] Город Росток с его бесстрашным населением подожгли недолго думая. [4] Было приказано сжечь и статую, которую простой народ воспринимал как небесное божество и отдавал божественные почести.
[1] Noctu redeunte Absalone, rex adhuc insomnis diutinam eius moram angore et vigilia prosequebatur. [2] Quo excepto gavisus, liburna sua, quod ob granditatem navigationi inhabilis videretur, domum remissa, in aliquanto minorem se contulit, eaque ad lacum devectus, Sunonem binis instructum navigiis in longinquos paludis recessus praedatum mittit. [3] Urbem quoque Rostock, oppidanorum ignavia destitutam, nullo negotio perussit. [4] Statuam etiam, quam gentis profana credulitas perinde ac caeleste numen divinis honoribus prosequebatur, incendio mandavit.
(14.27.2.4—6, Holder 533.5—14)
[4] Этот спор пред королем прервал некто Маско родом из рюгенцев и в высшей степени ими уважаемый. Слепой, но за долгие годы не потерявший ясную живость ума, он сказал: «Неразумно использовать безумную разозленную лошадь, натягивая уздечку: это буйство [укрощается] распусканием уздечки. [5] Поэтому ослабьте узду на саксах, чтобы она не порвалась из-за излишнего напряжения. [6] Мы слишком хорошо знаем их, а они – нас, в этом польза».
[4] Ea altercatione per regem sedata, Masco quidam, inter Rugianos natu atque auctoritate praestantissimus, luminibus orbatus, sed ingenii sagacitate perspicuus nec annis quam animo vivacior: «Concitatioris’, inquit, ’petulantiae equis mos est, quo artius retinentur, hoc vehementius habenas tendere.[5] Laxentur itaque Saxonibus freni, ne retentationis nimietate rumpantur. [6] Siquidem et nobis ipsorum et ipsis nostra perquam nota est virtus.»