Самая дружная семья - страница 3

Теперь черёд моего папы. Он говорит:

– Впереди силуэт, сотканный из света. Согласитесь, прекрасно обозначен каменный человек, широкоплечий, уходящий в монолитную стену. А сверху человекобык наблюдает за ним, будто сошедший со страниц древнегреческого мифа: чернильная морда с печальными глазами увенчана белыми рогами. Повернитесь, за вашими спинами длинная рыбина застыла: глаза-пуговицы, огромная пасть забита лентовидными зубами, хвост – колпак звездочёта. Интересная работа воды, да? – Папа тоже наблюдателен.

А пожилая женщина, схватившись за сердце, охает:

– Плосколобые, безносые, вижу только носовые отверстия, тонкогубые философы-созерцатели в профиль. Колпакообразный толстяк: его заострённая голова и расширяющееся тело – одно целое. А прямо передо мной лицо старухи с глубокими морщинами, обвисшими щеками, шаровидным подбородком. Надо же, как камни сложились! Беззубая открыла рот – вот даёт! Ведь и я стану такой. Не ожидала увидеть.

Экскурсовод-спелеолог привёл нас в подземный зал, размаху которого позавидует любой собор. Крупные бежевые сталактиты-сосульки свисают с разноуровневого потолка, а навстречу им тянутся сталагмиты-столбы словно перевёрнутые моркови, прячущие ботву в полу пещеры. Самый крупный, застывший слоями, похож на зачарованную ель: её ветви из камня прижались к стволу, образовав с ним единое целое. А потерявшие шляпки грибы – каменные наросты – вскочили на плоских поверхностях. Мои родители, я и другие члены нашей группы продолжаем смотреть по сторонам и видеть не просто обезображенную породу, а обитателей мрачного, холодного, водяного царства.

Моя мама не остаётся в стороне и узнает чучело, сложившееся из длинных (палка и голова) и коротких (руки) вертикальных складок известняка. Следом – детей мал мала меньше, угомонившихся на высоком камне. Их круглые головки, соединённые плечи и спины – белые от падающих лучей светильников. Скитальца, облачённого в плащ. Одна деталь этого плаща – капюшон, в тени которого прячется лицо. Да, камень так и замер!

Молодой человек опять не может удержаться и восторгается былинным богатырём со шлемом-маковкой, дополненным наносником – пластиной, защищающей нос, и на переднем плане убегающими от силача змеями с длинными хвостатыми телами, тянущимися вверх по стене.

Спелеолог, остановившись у другой стены, усеянной портретами диковинных существ – этакой групповой фотографией, продолжает рассказывать нам интересные факты:

– Пещеры обладают неповторимой звуковой палитрой. Неспроста первобытные люди рисовали на их стенах.

Мы довольно шумные, поэтому летучие мыши не показывают своих свинячьих носов из щелей. От верхнего яруса там и тут отходят темные проходы всевозможных форм, будто прорытые пещерным кротом, неизученным учёными. Да, кромешный мрак покрывает все неосвещённые сантиметры лестниц и площадок тоже.

Экскурсия подходит к концу, и я, слегка дёрнув маму за рукав, возвращаюсь в игру под названием «Узнай их всех!»

– Видите, носовой брус, горизонтальная мачта корабля, или бушприт, под ней есть украшение – резное лицо старого морского волка. Скорее всего она принадлежит кораблю-призраку, бороздившему невидимые моря и бросившему якорь внутри горы. А тут высоченный человек в ночной рубашке. Люди такого роста – ходулисты – часто встречаются нам во время масленичных гуляний. Складки его рубашки слеплены из породы, а в правой руке он держит колокольчик – треугольный камень. Ближе к своду, поднимите головы, плоская стена и на ней две ямы, два глаза. Это сама многоярусная пещера наблюдает сверху за нами, и я почему-то уверен, она знает о себе больше, чем мы о ней.

– Молодчина, Лев! – Мама взъерошивает мои волосы.

Мы, шокированные, покидаем пещеру. День продолжается. Увлечённый спелеолог проводит ещё несколько экскурсий, а вечером касса-каморка и тяжелая входная дверь в холодную пещеру закрываются на все замки. И никто из учёных, никто из туристов, когда-либо побывавших внутри горы, точно не знает, что творится каждой ночью в пещерном мраке. На этот счёт ходят разные истории. Самая невероятная из них о том, что все увиденные и не увиденные людьми каменные существа, оставшись одни, оживают.