Самая главная тайна - страница 5
Веранда была длинной. Повернув за угол, Валька увидел, что она опоясывает дом с двух сторон. Только с тыльной стороны веранда была до самой крыши, и поэтому казалось, что вся стена стеклянная. Внизу росли кусты сирени. А чуть дальше, посредине сада, лежали развалины другого дома. Он был разрушен так, что образовался холм, заросший теперь крапивой. Лишь с одного бока осталась какая-то пристройка под черепицей. Единственное низенькое окно этой пристройки было распахнуто. На подоконнике стоял букет сирени. В глубине комнаты виднелась кровать. Наверное, эта комната принадлежала Магде. Валька подошел поближе. Он увидел раскрытую книгу на кровати...
— Валентин Васильевич! — раздался голос полковника. — Ты где?
Валька вздрогнул от неожиданности. Сзади послышались шаги.
— Ты что же не выпускаешь из рук свой чемодан? — появившись из-за угла, весело спросил полковник. Теперь он был без фуражки. Волосы у него были гладко зачесаны назад. — Какие у тебя там хранятся сокровища? — продолжал он. — Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Я кое-что там тебе приготовил.
— Мне ничего не надо, — ответил Валька.
— Да ничего особенного и нет, не беспокойся. Так, маленький подарок в честь приезда. Когда станешь совсем взрослым, поймешь, что именно так и поступают вежливые люди. Ну, пошли. Мама принимает ванну, а потом и тебе, по-моему, стоит выкупаться.
— Я не грязный, — буркнул Валька.
— А разве я сказал, что ты грязный? — Полковник помолчал и добавил озабоченно: — Слушай, Валентин Васильевич, поссориться со мной ты всегда успеешь. Как-никак жить-то придется вместе. Чего же ты спешишь?
— Я вовсе и не спешу...
Валька вспомнил, что дал матери обещание вести себя вежливо, и тоже добавил:
— Просто я не люблю часто мыться.
— Честно говоря, и я не очень люблю, — признался полковник. — Но с дороги это вроде бы положено. Впрочем, это твое дело. Ты не ребенок. Решай сам.
— Хорошо, я умоюсь, — согласился Валька.
— Договорились. Ну, пошли.
Переступив порог веранды, полковник повернул вправо. За дверью открылась большая комната, посредине которой были сложены дорожные вещи Мельниковых. Широкая деревянная лестница, покрытая ковром, вела куда-то наверх, но полковник обогнул ее и открыл еще одну дверь. Вслед за ним Валька прошел какой-то коридорчик.
«Тут и заблудиться можно», — мелькнуло у него.
И действительно, из коридорчика полковник вывел Вальку в другую комнату, совершенно пустую, но и тут не остановился. А только сказал:
— Это уже твои владения. — То есть он давал понять, что эта пустая комната принадлежит Вальке.
Затем он распахнул еще одну дверь, и лишь тогда Валька очутился там, где ему предстояло жить. В этой комнате было все приготовлено для него: кровать, поставленная в нише, стол, шкаф с книгами, шкаф для белья. К стенке был прислонен новенький блестящий велосипед. Валька посмотрел на него и застыл: не мог оторвать взгляда.
— Ну вот, — сказал полковник. — Располагайся, Валентин Васильевич. Через полчасика, пожалуй, выходи к завтраку. Умывальник вот здесь.
И, показав рукой на занавеску, он ушел.
«Все это мое? — подумал Валька. — Выходит, что и велосипед мой?»
Такой велосипед был в городке на Каме только у одного мальчика. Детские велосипеды совсем недавно стала выпускать наша промышленность, и Валька еще ни разу не катался на таком. Вообще-то он ездить умел. Но ездил на велосипеде для взрослых.
Валька подошел к велосипеду и потрогал его никелированный руль.
«А я не сплю?» — подумал он.
Но вдруг ему вспомнились Герман Тарасович, Магда в фартучке, поглупевшая от счастья мать, и он сразу отдернул руку от руля.
В этот миг он и увидел портрет на стене. Раньше портрет как-то ускользал от его внимания. Он был повешен над письменным столом. Валька подошел поближе. Из рамки смотрел на Вальку Василий Егорович Мельников, его отец.
«Ну что, приехал?» — словно спрашивал он.
И сам же отвечал:
«Это хорошо, что ты приехал!»
Такой портрет был в альбоме Валькиной матери. Но там карточка была маленькой. Здесь же лицо отца было в натуральную величину. Такие большие лица Валька привык видеть лишь на портретах знаменитых людей.