Самая секретная свадьба - страница 10

Риго ничего не сказал, лишь пристально рассматривал ее.

– Ты не обязан принимать активное участие в жизни Анны, если не хочешь этого.

– Ты знаешь, что я не могу поступить по-другому.

– Да, я была бы рада, если бы ты стал частью ее жизни. Однако… Если я во всеуслышание объявлю, кто является отцом моего ребенка, о спокойствии придется забыть. Ты же не хочешь, чтобы за нами охотились папарацци?

– Что-то я не понимаю тебя. Ты не хочешь лгать и не хочешь говорить правду?

– Я хочу, чтобы за мной прекратили охоту. И знаю, что у тебя есть такие ресурсы.

– Все эти запретительные ордеры только кажутся надежными. На деле их несложно обойти. Фотографы все равно будут пытаться заполучить твои фотографии. Эта история уже у всех на слуху, она не может не затрагивать Анну. Все это намертво приклеилось к ней.

– Но ведь должен же существовать какой-то способ… – Николь снова ощутила свое тяжкое бремя. Но он, конечно же, прав. Скандалы вроде этого не могли забыться так скоро.

С ее стороны было наивно полагать, что Риго сможет уладить все одним щелчком пальцев. Когда дочь родилась, Николь пообещала себе, что ей не придется пройти через все то, что пришлось испытать ей самой. Фотографы постоянно поджидали ее около школы, ей приходилось идти на ухищрения, чтобы не быть узнанной. Как результат, она слишком быстро повзрослела. Как она могла допустить, чтобы ее дочь так же страдала?

Риго откашлялся, встал из-за стола:

– Существует лишь один способ нивелировать ущерб от огласки, и я готов пойти на это.

– Что же ты предлагаешь? – Николь выглядела и чувствовала себя совершенно разбитой. Она была уверена, что дальше все станет лишь хуже.

Голос Риго был тихим и деловитым:

– Единственный способ отвлечь прессу от этого скандала – подкинуть другую, более интригующую историю.

– Что может быть еще значительнее?

– Наша свадьба.

Николь не могла поверить своим ушам. Если она услышала его верно, это была глупейшая из затей.

– Правильно ли я поняла: ты хочешь притвориться, что мы женаты? – недоверчиво спросила она. – Я бы никогда не поступила так. К тому же все сразу раскусят обман.

– Я не предлагаю притворяться. – Риго поднялся и теперь смотрел на нее сверху вниз. – Николь, пойми, это единственный способ доказать, что я не бросал своего ребенка. Мы объясним, что пресса все поняла не так. Мы должны пожениться по-настоящему.

Риго без удовольствия заметил, как она побледнела. Впрочем, Николь не стала от этого менее привлекательной.

– Ты же не серьезно? – едва слышно прошелестела она.

Риго скрестил руки на груди:

– Весьма неожиданный ответ. Я сделал тебе предложение.

– Ничего подобного! Ты просто предложил мне очередную сделку. И я не соглашусь на это ни при каких условиях! Если это твое окончательное предложение, я выберу деньги и уеду как можно скорее.

– Я вполне серьезен. И дело не в том, какой оборот приняли дела. Я – отец. – Он едва не запнулся на последнем слове, так велико все еще было его потрясение. – Николь, пойми, нравится тебе это или нет, но мы трое крепко связаны. Я просто предлагаю сделать наш союз официальным. Это решит все проблемы разом.

– Не могу поверить, что ты готов даже жениться на мне, просто чтобы спасти свой бесценный бизнес. – Николь нервно рассмеялась и обхватила себя руками.

– Все будет официально. Настоящая свадьба. Я делаю тебе предложение, чтобы защитить и твои и мои интересы. Теперь, когда я узнал о существовании дочери, я хочу быть частью ее жизни.

– Но было бы твое желание таким же сильным, если бы все это не влияло на курс акций?

Риго было неприятно услышать это.

– Николь, пусть я и не планировал этого, но я бы никогда, слышишь, никогда не отвернулся от собственного ребенка.

Николь опустила глаза и впилась пальцами в предплечья. Она всегда делала так, когда он оказывался рядом. Николь чувствовала себя слишком беззащитной.

Наконец она откашлялась.

– Разве нельзя получить равноценную опеку, но не жениться?

– Николь, я вырос в полной семье. У меня были отец и мать. Мы жили в достатке, я получил блестящее образование и ни дня своей жизни ни в чем не нуждался. – Он прищурился. – А теперь скажи, разве не этого ты хочешь для Анны? Какую альтернативу ты можешь предложить?