Самая темная ночь - страница 10

И основания для оных тоже были. Весьма, надо сказать, существенные. Дело в том, что у старого герцога имелся наследник. Вот только ничего о ребенке давно уж не слыхать было. Нынешняя-то герцогиня приходилась покойному правителю второй супругой и общих детей у них не было. Первую герцогиню унесла родовая горячка, но горевал вдовец недолго. К слову, был-то старый герцог вовсе и не стар, пусть и не совсем молод — зрелый мужчина, еще полный сил. Умер он в тот год, когда я появилась в Бухте-за-Скалами, потому о нем я могла рассказать только то, что запомнила из уроков истории матушки Сузи. А именно, что войн он не вел, дороги и мосты новые строил, лекарни для бедных открывал. Мирным было его правление, и герцогство жило при нем в достатке. А вот смерть его оказалась для всех неожиданной. Поскольку герцог был еще в рассвете сил, более прочих развлечений любил он охоту. И вот на охоте ранил он дикого вепря. Сильно ранил, да только не смертельно. И обидчика своего покалечил зверь знатно. Сутки пролежал герцог в горячке, а затем все-таки умер. Даже личный маг не смог его спасти.

Юная вдова, которой еще и двадцати лет не сравнялось, погоревала-погоревала да и вышла замуж во второй раз за молодого виконта. Все же править герцогством требовалось твердой рукой — куда молодой женщине было справиться с этим нелегким делом. Вот так виконт Роланд и стал герцогом Бранвийским — благодаря удачному супружеству. Только наследника герцогиня и второму мужу не смогла подарить — видимо, либо была бесплодна сама по себе, либо проклял ее кто. По многим храмам и священным местам ездила она, многим богам приносила жертвы, показывалась магам и целителям, да только все без толку. Никак не получалось у нее забеременеть.

Впрочем, даже если бы и случились у герцогской четы дети, наследовали бы они только то, что принадлежало их отцу до женитьбы и матери до замужества. Ибо стал Роланд поначалу вовсе не полновластным правителем, а лишь опекуном малолетнего Ланса Бранвийского, сына погибшего герцога от первой его супруги. И титул герцогский не принял, именуясь лишь лордом-регентом, что, впрочем, не мешало ему повышать едва ли не ежегодно подати да торговые сборы, забросить все былые начинания своего предшественника и постоянно кутить в родовом герцогском замке. И спустя несколько лет простые люди с все возрастающим нетерпением ожидали совершеннолетия юного Ланса в надежде, что уж он-то окажется похожим на своего отца и при его правлении герцогство вновь расцветет. В храмах всех богов возносились молебны за здравие наследника. Разумеется, Роланду, имевшему повсюду своих соглядатаев да наушников, подобные разговоры среди жителей городов и деревень понравится не могли.

И вскоре по герцогству разнеслась скорбная весть о болезни, снедавшей юного Ланса. Недуг не был смертелен, но подточил силы юноши так, что редко он мог появиться среди своих подданных. Лекари рекомендовали Лансу покой и почти полную недвижимость. Разговоры и ожидания все затихали, надежды слабели, а в последние пару лет о молодом наследнике и вовсе ничего слышно не стало. Роланд открыто называл себя герцогом Бранвийским, а перечить ему в том никто не смел. И лишь изредка, шепотком, упоминалось в народе имя Ланса. Не перевелись еще те, кто ждал сына старого герцога как избавителя и верил, что однажды молодой человек обязательно вернется и займет свое законное место. Многие, правда, верили и в то, что Роланд с супругой попросту уморили юношу, дабы не мог он претендовать на то, что было положено ему по праву рождения. Как бы то ни было, но уступать герцогство пасынку Роланд не собирался.

О новоявленном герцоге слухи вообще ходили нехорошие. Некоторые из них достигали даже Бухты-за-Скалами. Затаив дыхание, наша компания подслушивала под окнами, как взрослые вполголоса обсуждают богомерзкие развлечения в замке. До наших ушей долетали лишь обрывки сведений, а все остальное дорисовывала уже богатая детская фантазия, приписывая Роланду Бранвийскому такие прегрешения, о которых он, скорее всего, даже помыслить не мог.