Самая желанная - страница 67

— Мне нравится петь, когда я езжу один ночью или вот так — на рассвете. Я думаю тогда, что мой голос звучит божественно, под стать этой красоте вокруг. Что мы заодно — и на равных.

— Это так и есть, — серьезно сказала Кристина. — До сегодняшнего дня Италия для меня воплощалась в Риме. Я навсегда отдала ему мое сердце. И вот, оказывается, в нем есть место и для твоего голоса. Санта и Рим… Я увезу вас с собой… — Кристина опустила глаза, боясь показать навернувшиеся слезы.

В груди мучительно щемило от одного только слова «разлука». Да еще теперь, когда на ее пути появился этот парень. «Эх, Кристина, довольно иллюзий. Парень не твой, как Элмер и Рим. Все, к чему ты привязываешься, приносит тебе боль… Прокатилась, послушала песни, слегка пококетничала — и спасибо. Точка. Чао, мой дорогой!»

…Санта остался в машине, а Кристина, сбегав к себе в номер, вынесла фирменный саквояж «Карата».

— Вот. Я только вынула отсюда косметику, которую мне купил синьор Руффо перед отлетом из Москвы. А драгоценности так и не доставала.

— Как не доставала? Ты что, не носила эти украшения?

— Помилуй! Они годятся лишь для карнавала. К тому же Руффо так неожиданно скончался. А эти вещи связаны с ним. — Она протянула Санте ключик.

Сумка распахнулась, обнаружив бархатное нутро — отделения для флакончиков и баночек были пусты. Санта взял длинную коробку, обтянутую тисненым сафьяном. Нажал на кнопку — в замшевых углублениях покоились диадема и колье, усыпанные «драгоценными камнями».

— Хорошая работа. Почти как настоящие, — сказал Санта дрогнувшим голосом. — Спасибо.

Поспешно закрыв коробку, он сунул ее за пазуху.

— Саквояж забирай, пригодится. Какой у тебя телефон? Я позвоню. Наверно, скоро. И верну все это.

— Не стоит. Дарю. Мне эти камушки не принесли удачи, может, пригодятся какой-нибудь твоей подружке. Скажи — подарок от Кристины. К Рождеству.

— Забавно! Я только сейчас обратил внимание — твое имя — это тоже от Христа. Значит, мы оба святые, но ты важнее. — Санта наклонился к ней, и губы их слились.

Самый долгий, пылкий и нежный поцелуй в жизни Кристины. Но парень не узнает об этом.

— Не пойму, кого я поцеловал сейчас — святую или грешницу, но… у меня что-то взорвалось в груди. — Он шутливо положил ладонь на сердце.

— Я буду помнить тебя, Санта. Чао… — ответила Кристина, изо всех сил стараясь не показать свое волнение. Она опять провожала уезжающий автомобиль. Но из его окошка не вылетел в пыль букет, а на губах сохранился вкус, разлившийся хмельным теплом по всему телу…

«Может, он не исчезнет, не обманет, как все…Ведь он показал на сердце… На сердце? А если на карман, в который сунул ее «бриллианты»? Если все это — только насмешка?» Кристина зябко съежилась и, сунув руки в карманы, сжала кулачки. В шелковой подкладке что-то лежало — багряный с плотными золотистыми прожилками кленовый листок:

«Мне и вправду везло, только этого мало…»

Декабрь — беспокойный месяц для рекламного агентства «Cтиль». Предпраздничная суета, бесконечные выставки, показы, презентации, банкеты. Такое впечатление, что ведущие фирмы стараются превзойти друг друга на финишной прямой супер-экстравагантными затеями. В это время в Книгу рекордов Гиннесса попадает всякая чепуха — многоэтажные торты, нескончаемые фейерверки, гигантские елки, вечерние туалеты из денежных купюр и танцевальные марафоны.

И везде требуются красотки, наравне с елочными украшениями, бенгальскими огнями, бриллиантами, оркестрами и хорошими поварами. На Кристину Ларину в агентство поступило несколько заявок: русская модель с обложки понадобилась для концерта интернационального клуба, ею заинтересовалась компания «Бизнес-Шоу-Карусель», проводившая двухнедельный вояж на теплоходе с участием финансовых воротил, поп-звезд и рекламных мордашек. Но Кристина предпочла принять участие в показе коллекции клуба «Малина со сливками». Это аристократическое кабаре уже самим названием давало понять, что способствует сближению богемных знаменитостей с деловыми слоями высшего общества.

Авангардную коллекцию одежды подготовила супружеская пара молодых архитекторов, прославившихся своими головоломными сооружениями гостиничных комплексов на европейских курортах. Авторы требовали профессиональных манекенщиц — ведь их показ был скорее шуткой, чем заявкой на серьезное участие в «высокой моде». Среди костюмов была Эйфелева башня, статуя Свободы и, конечно, московский Кремль, для которого потребовалась русская девушка. После показа Этель и Джереми Рокки любезно приглашали пятерых манекенщиц, избранных для демонстрации моделей, принять участие в праздничном банкете.