Самир 2. Изо льда в пламя - страница 16

стр.

– Если тебе не нравится, то я могу…

– Насть, ты не домохозяйка, – привлёк её ближе, склонился к губам. – И я против, чтобы ты занималась домашними делами. Но это я виноват. Сам дома не питаюсь и о тебе не подумал. Прости меня. Там на кухне лежит телефон нашего ресторана. Звонишь, заказываешь и всё. Договорились?

Настя расстроилась. Она ничем не выдала своих эмоций, но Самир почувствовал это. Да, ему тоже придётся учиться общению с женой.

– Прости, я, наверное, устал сегодня. Я не запрещаю тебе готовить. Просто не хочу, чтобы ты напрягалась.

Она выдохнула, заметно расслабилась.

– Что ты, мне совсем не сложно. Я люблю готовить. Но если тебе не понравится, ты можешь заказать еду, я не обижусь.

Ангел. Маленький, светлый ангел. От неё солнцем веет. Летним, тёплым.

Самир набросился на её губы жадно, голодно. Тут же потерял разум, стоило ей так посмотреть на него. И улыбка эта… Особенная девочка.

Анастасия не испугалась, но напряглась. Почувствовал это ладонями, которыми поглаживал её спину.

– Насть, у тебя там не болит уже?


***

Немного пугающе и очень волнительно это – осознавать, что ему хочется меня. Такому взрослому, красивому и успешному. Я не сомневалась, что Самир пользуется успехом у женщин. Более искушённых, более опытных. Возможно даже, более красивых. И мне очень приятно было знать, что я могу с ними сравниться. Ну, раз он так реагировал на меня.

В живот упиралась недвусмысленная твёрдость, а я чувствовала, как щёки наливаются румянцем. В груди бешено заколотилось сердце, и я мелко задрожала.

Ответила на поцелуй, но Самир прервал его.

– Отвечай. Болит там?

Я, наверное, окончательно превратилась в помидор, потому что ещё не привыкла к тому, что у меня есть муж. А особенно не привыкла обсуждать с этим самым мужем особенности своей физиологии.

– Немного… Да, ещё болит. Не сильно, но…

– А кровь?

– Что? Ааа… Нет. Крови нет.

– Хорошо. После обеда посмотрю сам. Пойдём, угостишь меня своей индейкой.

Чего?! Сам посмотрит. Куда? Туда, что ли? Казалось, закипела кожа, так сильно меня обожгло стыдом.

– Не надо смотреть! То есть… Это же нормально, что немножко болит. Я не хочу… – мысленно застонав от беспомощности, опустила взгляд в пол.

– Выбирай, – он взял меня за подбородок, приподнял лицо. – Либо я посмотрю, либо врач. Я должен убедиться, что с тобой всё в порядке.

Да я сама не была уверена, что в порядке… Хоть Самир вчера и не зверствовал, был нежным, и я видела – сдерживался, но размерчик у него, конечно… Как-то мы с подружкой втихаря смотрели порно фильм, так вот там у мужчины всё было гораздо скромнее.

– Ладно… Тогда пусть это будет врач.

Муж усмехнулся, но кивнул.

– Договорились.

– Тогда… Индейку?

Я видела, что он с удовольствием попробовал бы кое-что другое, но, судя по всему, жалел меня. Что ж, похоже, мне очень повезло с мужем. Нежный, заботливый. Чего ещё желать?


***

– Театр? – я застыла с открытым ртом, глядя на сверкающие огни огромного здания.

– Он самый. Я же должен был искупить свою вину за поход к доктору. Насколько я знаю, ты любишь театр, – Самир улыбнулся своей безумно притягательной улыбкой.

– Очень люблю, – бессовестно соврала, улыбнулась, и он взял меня под руку.

– Тогда давай оставим машину парковщику и пойдём внутрь.

Мне нравился новый мир. Да, я всё ещё опасалась и побаивалась его, но уже не было такой жуткой паники, как перед свадьбой. Я увидела Самира с совершенно другой стороны. Он больше не представлялся мне чудовищем, которое хотело сожрать моё сердце. Он не был таким, каким я видела его в наши редкие встречи, а, вернее, встречу. Одну единственную встречу, на которой мы даже не разговаривали. Он не был похож на того страшного монстра, каким его рисовал мой отец. Самир заботливый и вполне нормальный. Да, я знала, что за ним ходит слава криминального авторитета, но та сторона его жизни меня не касалась, и я надеялась, что никогда не коснётся.

А ещё, мне дико нравилась его забота. Не то чтобы мне были по душе походы по врачам, нет. Но то, что он не тронул меня (а он хотел, я видела), сам этот факт уже много значил. Самир не злодей. По крайней мере, для меня.