Саммаэль - страница 12

Вторая же реакция была — найти того, кто всё это устроил, и порвать его на тряпки.

И тут уже всё было серьёзно. Людей Саммаэль не жалел. И не считал.

Разумеется, были большие тёрки с лысым комиссаром. После «тёрок» от полицейского участка остался аккуратный дымящийся кратер; этого оказалось достаточно, чтобы достоверно установить, что ни комиссар, ни кто-либо из его знакомых не причастен к распаду. Пара документов, прихваченных из конторы, позволила выйти на группу колдунов-контрабандистов на одной из соседних линий. К этим Саммаэль отнёсся уважительно, и даже почти никого не убил. При рассказе о Джуде уцелевшие радостно закивали головами, да-да-да, мол, такое бывает, такое известно, рождается один в секторе, раз в несколько веков… погиб? Жаль. А при рассказе о распаде «контрабасы» развели руками и сказали, что таким не занимаются, о подобном даже никогда и не слышали, хоть парочка из них и училась в университетах. В университетах?! Забавно.

Оба окрестных магических университета были досмотрены за три дня. По-простому: Саммаэль садился где-нибудь в окрестных кустах, влезал в мозги первому попавшемуся студенту, с него на преподавателя, с преподавателя на декана, с Федота на Якова, с Якова на всякого — и так вплоть до ректора, а с него уже — на специалиста по нужному профилю. После чего прямо с мозгов специалиста «читал» всё что ему было нужно. Читать, правда, было нечего.

Надо сказать, в тот момент Саммаэль даже не понимал, что именно он делает. Через год вспоминал — так душа уходила в пятки: вломился в университет, обучающий магии, и начал ковыряться в мозгах у всех подряд, в том числе административного и преподавательского состава! А ведь те тоже маги, и неслабые, коли сидят на своих должностях! Хоть бы одна сволочь засекла вмешательство — поймали бы и по стенке размазали; да ни одна ведь не засекла.

В хоть кое-как документированной истории (а это составило порядка трёх тысяч лет) свидетельств спонтанного распада стабильного обитаемого (на историческом интервале времени) мира обнаружено не было. Метастабильные, «миры-призраки» — те создавались и разрушались; и, кстати, свидетельства деятельности творцов — а такие свидетельства были — относились по большей части именно к метастабильной шушере. «Творцы», кстати, да, бывали, удачливые и не очень; оказалось, рождается их один на пятьсот тысяч, не так уж и мало… но реально что-то сотворить способны были единицы (Джуд, к слову, относился именно к таким «единицам»). Но сведений о том, что деятельность «творца» может спровоцировать потерю стабильности и распад… такого не было никогда: даже сильнейшие из магов-творцов способны были нарушить разве что локальное равновесие. Могла исчезнуть цивилизация с лица земли; а сама земля (если под «землей» понимать стабильный и обитаемый мир) — нет.

Получалось, что развалить мир было ну никак не в человеческих силах. И «рвать на тряпки» было, собственно, уже некого.

Оставалось делать хоть что-нибудь. Чтобы заглушить эту тоску, которая ела изнутри. Ела втройне: потому что Лари, потому что Ани, потому что Джуд. И потому что хватило бы одного только действия, схватить пацана, а не девчонок, и были бы сейчас все здесь, рядом…

Нет. Что угодно, но не так. Так — не думать. Хаос меня выплюнул, не съел; так что теперь, тоске на съедение, что ли…

Разобраться. Узнать, что выдернуло землю у меня из-под ног. У нас из-под ног.

Модель «глобального информационного следа» рождалась уже по ходу дела. Такое событие, как гибель мира, просто обязано было оставлять следы; нет, не в Хаосе, в нём следы держатся не более получаса, — нет, в соседних мирах. Миры — даже в Сумеречье, с малой относительной шириной интервала, — довольно-таки неплохо изолированы друг от друга; а значит, эти следы выделяются только по большой статистической выборке. Также и по большой пространственной выборке: исследовать не только близлежащие миры, но и более дальние, определять направление, искать координаты источника, или источников… если таковые имеются.

Теперь, что может являться «следом». Любой ряд событий, чуть выбивающийся из общей статистической тенденции, который, при рассмотрении в целом, дает пространственно-временну?ю структуру с фокусом в координатах погибшего мира и во времени гибели… или незадолго перед гибелью.