Саммаэль - страница 24

Нда. Вот такая вот… иголка. В стоге, понимаешь ли, сена.

Блин! — Саммаэль даже хлопнул себя по лбу. Последний дурак ведь знает: иголки — они не горят! В отличие от сена!

Да, конечно, забормотал Саммаэль себе под нос, я ведь могу теперь узнать всё что угодно, про любую конкретную планету, про любой конкретный сектор! Я только не знаю, про который сектор мне узнавать. Ну так спросить же надо! Не знаешь, где искать, — так спроси! Так, как я спрашиваю людей! Ххе; «а ну-ка, скажи-ка ты мне, дружок, на каком языке вы тут говорите?» А ну, а если и здесь так же? Берём, понимаешь ли, карту Федерации…

Нет… нет… с экрана не получается! Да где же этот ёбаный принтер?! Да вот же… давай, принтер, печатай — «Вжииик!» — Ну ёп… а побыстрее мы что, не можем? — «Вжииик!» — Ну ты чё, до вечера печатать собираешься? — «Вжиииии-ик!»…

Пока принтер «вжикал», Саммаэль успел сбегать на кухню за кофе, бросив укоризненный взгляд на бутылку из-под коньяка — эх, блин, пустая. Потом — принтер всё ещё «вжикал» — сбегал ещё раз. Потом плюнул, выдрал ещё недопечатанный лист из принтера, расстелил на столе, и водрузил сверху руки.

Так, начнём… Айзен… Арденна… Нет! Нет, высокие широты стабильны, в высоких широтах ловить нечего! Маэрск, Алканга, Троя, Хайнака… ай, блядь, по пальцам! Да война на Хайнаке, война! Ходит там флот на две тысячи вымпелов, плюётся ядрёными бомбами… да не моё это дело! Война — это плохо, война — это грустно, но воюют за территорию? А моё дело — чтобы сама территория никуда не делась! Ладно, «южнее».

Так, понизу. Широта пятьдесят[15]. «Зэд»… «Ви»… «Эс»… ага, теперь подробнее: Сьерра… опять Сьерра… ещё раз Сьерра, ну, какая здоровая… чисто. Мэлхейм… Нью-Гарка… Дейдра… чисто, а, ну да, Нью-Гарку и Дейдру уже проверял… Дальше: Рааг-Шанг… Аргос… Аргос… Аргос?!

Ага, растирал Саммаэль онемевшие руки, получается, что Аргос. Ну ладно, как там говорила Миленка? «Письку-то им налимоним»? Хорошо, сейчас налимоним. Рассчитываем диаграмму сектора Аргос; временно?й интервал… да, пожалуй, что прямо сейчас. Что?! Эта дура ещё не досчитала? Ну давай уже, «Констеллейшн», заканчивай со своей «неведомой фигнёй», мне же нужнее…

Потом «дура» продувала систему охлаждения, потом стравливала конденсат, окутав весь университетский городок облаком пара; а Саммаэль всё мотался по квартире от кухни до серверной, не находил себе места, курил одну от одной. Потом, наконец, запустился расчёт; один волновой фронт, узкий, равномерный и неподвижный, не очень, к слову, и большой мощности; Пелей, Гилас, Теламон, — просматривал Саммаэль колонии сектора, — да всё ж там чисто, всё ж там в порядке, все они вне опасности! — Акаст, Астерий, Аргос-1, Аргос-2…

…Огненное колесо. Огненное колесо, от земли до небес…

И мира не стало.

Очнулся, лёжа ничком на полу, царапая ногтями линолеум. А в голове всё билось, билось, -

…Огненное колесо, от земли до небес. Оно катится — а они горят…

Встал, потемнело в глазах. Охнул, согнулся в три погибели. Побрёл, чуть не теряя сознание, в ванную. Не дошёл, вырвало прямо на пол.

…Огненное колесо, огненное колесо…

Полоскал рот, -

…Огненное колесо, огненное колесо…

— смывая противный вкус желчи. Потом -

…Огненное колесо!..

— шатаясь от внезапно навалившейся слабости, тёр шваброй пол. А потом, отложив швабру, -

…Огненное колесо!..

— посмотрел на свои руки.

А руки-то были красные. Как будто кипятком обварило.

…Да где этот чёртов счётчик!

Рвота, слабость, гиперемия[16]. Понятное дело, — бормотал колдун, лихорадочно роясь в шкафу, — наглотался вчера всякой дряни! Да, в институте! Там же наверняка до хера радиоактивности, «лаборатория высоких энергий», еб-бать…

…Огненное колесо?…

Дозиметр нашелся на антресолях. Саммаэль давно держал его под рукой; в Сумеречье бывали и вулканические планеты, и на полях застывшей лавы задерживаться не приходилось. И на задворках технократских миров, под выхлопами электростанций, на отвалах породы — тоже.

А вот на Дейдре — Саммаэль проверял — вроде как было чистенько…

…Огненное колесо?…

Да поди же ты к чёрту!

Саммаэль обмерил всю квартиру, обмерил себя, обмерил домашнюю и уличную одежду. И всё было — до неприличия! — чисто, всюду дозиметр показывал одни и те же девять микрорентген в час.