Самые знаменитые реформаторы России - страница 2

Великий историк Древнего Рима Корнелий Тацит говорил: «Тем, кто решил неколебимо держаться истины, следует вести свое повествование, не поддаваясь любви и не зная ненависти». Но следовать этому наставлению, безусловно благому, даже очень желая, трудно. Автор — как всякий человек, имеет свои пристрастия, и поэтому субъективен, как бы ни старался не поддаваться эмоциям, а руководствоваться только холодным рассудком.

Но зато предлагаемая работа свободна от какой бы то ни было ангажированности, политической и идеологической конъюнктуры. Поэтому с чистой совестью представляем ее на суд читателя.

После гибели в 972 г. выдающегося полководца киевского князя Святослава в битве с печенегами Русь оказалась поделенной между тремя его сыновьями. Ярополк занимал Киевский стол, Олег владел древлянской землей, Владимир, рожденный от ключницы княгини Ольги — Малуши, княжил в Новгороде. Киевский князь, хотя и считался старшим, не являлся государем для двух других — все были самостоятельными, независимыми, а Русь — разделенной. Междоусобица началась с похода Ярополка на Олега. Узнав о том, что Олег в сражении погиб, Владимир, чтобы избежать участи брата, оставил Новгород и укрылся у варягов вместе со своим дядей — наставником Добрыней, братом матери. Ярополк направил в Новгород своих наместников, сделавшись, таким образом, единоличным государем на Руси. Через два года (по данным Н.М. Карамзина, через три — по С.М. Соловьеву) во главе варяжской дружины Владимир пришел в Новгород, выгнал Ярополковых наместников, стал править сам. Таким образом, справедливость была восстановлена — Новгород возвращен. Как должен был поступить Владимир далее? Историк С.М. Соловьев считает, что он обречен был идти в Киев войной на своего брата Ярополка, и называет при этом ряд причин. Во-первых, Ярополк не смирился бы с потерей Новгорода, который уже привык считать своей вотчиной, и с избиением там своих наместников и рано или поздно все равно пошел бы на Владимира войной. А для последнего было выгодно выяснить отношения сейчас, пока при нем находилась сильная варяжская дружина. Во-вторых, приведенные варяги должны были быть каким-то образом использованы — отправить их назад без значительного вознаграждения не представлялось возможным, оставлять при себе бесконечно долго было накладно и опасно.

Но прежде чем пойти войной на Ярополка, Владимир двинулся в Полоцк, где правил Рогволод. Дочь Рогволода, красавица Рогнеда, была сосватана за Ярополка. Владимир хотел отомстить брату, взяв Рогнеду себе в жены. Рогнеда отвергла предложение Владимира, сославшись на свои обязательства перед Ярополком и заявив, что не хочет выходить замуж за человека, рожденного рабой (имея в виду, что мать Владимира — простая ключница). Заняв Полоцк, молодой князь силой заставил Рогнеду выйти за него замуж, предав смерти ее отца и братьев. Полагают, что столь жестокие поступки молодого Владимира явились следствием советов Добрыни, дяди и ближайшего соратника князя, брата его матери, той самой рабы. Напоминания гордой Рогнеды о низком происхождении оскорбляли Добрыню, и он подталкивал своего племянника на изощренную месть.

Владимир сверг с киевского престола своего брата относительно легко. Ярополк бежал из Киева, а затем, приглашенный Владимиром вроде бы для примирения, был предательски убит его варяжскими сподвижниками. Легкость победы Владимира над Ярополком Иоахимовская летопись объясняет предательством некоторых приближенных Ярополка, в основе чего лежали религиозные мотивы.

Известно, что мать Святослава — бабка Владимира княгиня Ольга в свое время крестилась, соблюдала христианские обряды, построила в Киеве церковь пророка Ильи, поощряла переход в христианство киевлян. Святослав, терпимо относившийся к новой религии, не пошел по стопам матери, оставался язычником. Но по наущению своих приближенных, обвинявших дружинников-христиан в неудачном ведении войны с Византией, относился к ним с предубеждением. Правда, он не мешал матери Ольге воспитывать своих детей в понятиях христианской морали. Ярополк очень сочувственно относился к новой религии, но принять христианство ему мешал тот факт, что большинство народа, и особенно дружинников, являлись язычниками.