Самые знаменитые реформаторы России - страница 26
Пределы Московского государства раздвинулись. Между ним и иностранными державами уже не было русских княжеств, являвшихся своеобразным буфером. Поэтому внешняя политика Ивана III существенно усложнилась. А успешное присоединение литовских земель, населенных православными, способствовало формированию идеи об объединении под скипетром Москвы всех русских земель, в том числе западных, входивших когда-то в Киевскую Русь. На сетования великого литовского князя о переходе ряда княжеств от Литвы к Москве Иван III говорил: «А мне разве не жаль своей вотчины, Русской земли, которая за Литвой, — Киева, Смоленска и других городов?»
До середины XV в. можно было говорить о двух центрах консолидации, собирания русских земель. На северо-востоке — вокруг Москвы, на юго-западе — вокруг Литвы. Ведь великое княжество Литовское было государством литовцев и русских, причем последних в нем было больше. Именно при Иване III вопрос был окончательно решен в пользу Москвы.
Часть населенных русскими земель Иван присоединил сам, а что касается остававшихся под Литвой и Польшей, московский государь объявлял Европе о своих притязаниях на них. Эти притязания Россия будет пытаться реализовать на протяжении ряда столетий, обрекая себя на изнурительную борьбу.
Новое положение Московского государства было закреплено и в соответствующих символах. Великий князь именовался теперь «Московским и Всея Руси», что весьма раздражало Литву и Польшу, в составе которых находились большие территории, заселенные русскими людьми. В отдельных грамотах Иван уже называет себя царем, самодержцем. При Иване III в качестве герба был утвержден двуглавый орел.
Историческая традиция соотносит двуглавого орла с женитьбой Ивана на племяннице последнего византийского императора Софье Палеолог, унаследовавшей этот символ. Иван III, таким образом, стал считать себя преемником византийских императоров «и по политическому могуществу, и по православному христианству, наконец, и по брачному родству…»
При Иване III складывается идея об особой исторической миссии Москвы, о Третьем Риме. Когда при сватаньи его дочери за своего племянника германский император предложил Ивану королевский титул, тот отказался от этой сомнительной чести. Он передал императору: «А что ты нам говорил о королевстве, то мы божией милостью государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей, а поставление имеем от бога, как наши прародители, так и мы. Молим бога, чтобы нам и детям нашим дал до века так быть, как мы теперь государи на своей земле, а наставления как прежде ни от кого не хотели, так и теперь не хотим».
В этих словах звучит притязание на божественное происхождение великокняжеской (царской) власти и ощущение у Ивана превосходства своего статуса по сравнению с титулом европейского короля.
И хотя только при сыне Ивана III некоторые княжества окончательно вошли в состав Русского централизованного государства (Псков, Рязань), его становление завершилось при нем.
В ограниченном виде некоторые права удельных князей еще сохранялись и при преемниках Ивана III, хотя и все уменьшаясь. Реформирование регламента взаимоотношений великого князя с удельными происходило непрерывно. Например, до Ивана все наследники умершего великого князя получали во владение часть Москвы и имели от этого соответствующую долю дохода. Иван определил, чтобы все доходы в Москве от торговли и иные поступали только великому князю, а он обязан был выделять своим братьям по 100 рублей. Удельные князья лишились права вершить суд в Москве и Подмосковье — оно становилось прерогативой только великого князя. Чеканка монеты также стала монополией Москвы. При возникновении сомнительных ситуаций по наследованию в уделах, они изымались, забирались в государственную казну. Разумеется, утверждалось полное послушание удельных князей великому князю. В случае неповиновения следовало жестокое наказание. Так, был заключен в тюрьму удельный князь Андрей Углицкий, который не выделил по указанию Ивана III войско его союзнику, крымскому хану Менгли-Гирею. Недовольство удельных князей такой централизацией власти имело место быть, равно как и крамола с их стороны и бегство в Литву.