Самые знаменитые реформаторы России - страница 52

Поэтому стало считаться, что разрешенный крестьянам переход от одного хозяина к другому в Юрьев день был отменен при Федоре Иоанновиче, хотя в Судебнике 1550 г., созданном при его отце, это право подтверждалось. Вызывает недоумение вот какой факт. Если переход крестьян был запрещен указом Федора, то зачем потребовалось еще раз вводить статью о запрете перехода в Уложение 1649 г. Может, Шуйский что-нибудь напутал или сфальсифицировал?

Н.М. Карамзин с посылки Шуйского или опираясь на иную информацию, был убежденным сторонником существования такого указа. Он совершенно недвусмысленно писал: «…без сомнения, желая добра не только владельцам, но и работникам сельским — желая утвердить между ими союз неизменный, как бы семейственный, основанный на единстве выгод, на благосостоянии общем, нераздельном, — он (царь Федор. — В.К.) в 1592 или в 1593 году законом уничтожил свободный переход крестьян из волости в волость, из села в село и навеки укрепил их за господами». Однако нет оснований согласиться с таким заявлением Карамзина. В.О. Ключевский подробно разбирает все обстоятельства этого вопроса и делает вывод, что «крестьянское право выхода к концу XVI в. замирало само собой, без всякой законодательной его отмены. Им продолжали пользоваться лишь немногие крестьяне».

Карамзин мягко формулирует побудительные мотивы царя Федора для решительных шагов по закрепощению крестьян. Речь идет не о добре, которое решил сделать сердобольный царь своим подданным, а о вынужденных мерах для успокоения населения. Согласившись с Ключевским, что какого-то разового законодательного акта по закрепощению крестьян и не было, отметим, что известен целый ряд указов во время царствования Федора и Бориса, заложивших основу крепостного права. На некоторых из них мы остановимся.

В 1586 г. правительство обязало хозяев, принявших людей со стороны, записывать их к себе в кабалу и сообщать об этом властям. До этого они могли свободно принимать в качестве слуг (холопов) кого угодно, в том числе тягловых крестьян, и увольнять. Теперь хозяин становился ответственным перед государством за взятого человека и уже не мог по своему желанию отпустить его на все четыре стороны.

Апрельским указом 1597 г. устанавливался полугодовой срок, в течение которого вольные слуги могли служить у хозяина без оформления отношений. Далее они обязаны были давать кабалу на себя, прикрепляться к месту последней службы пожизненно.

Если в 1560 г. запрещалось свободным людям продавать себя в холопы (чтобы препятствовать сокращению податного населения), то указом 1597 г. это было разрешено. Тем же указом упорядочивались отношения между господами и кабальными людьми. Устанавливалась обязанность для попавших в кабалу, независимо от сроков и оснований кабальных договоров, оставаться у господина (государя) до смерти последнего. Таким образом, был сделан решительный шаг к закрепощению.

В период царствования Федора Иоанновича и Бориса Годунова четко проявились две тенденции, лишь обозначившиеся ранее. Во-первых, большое число свободных людей стремилось в добровольную кабалу, считая ее благом по сравнению с жизнью свободного тяглового крестьянина. Во-вторых, землевладельцы буквально охотились за людьми, толпами бродившими по стране после разорения в правление Ивана Грозного. Ключевский, со ссылкой на Авраамия Палицына, писал: «…при царе Федоре вельможами, особенно родней и сторонниками всесильного правителя Годунова, как и большим дворянством, обуяла страсть порабощать кого только было можно: завлекался в неволю всячески, ласками, подарками, вымогали „Написание служивое“, служилую кабалу, силою и муками; иных зазывали к себе „винца токмо испить“; выпьет неосторожный гость три-четыре чарочки — и холоп готов!..

…Но умер царь Федор, воцарился Борис, и наступили страшные голодные годы. Господа осмотрелись, и, увидав, что не могут прокормить многочисленной челяди, одних отпускали на волю, других прогоняли без отпускных, третьи разбегались сами, и все это живое богатство, так грешно нажитое, рассыпалось и пошло прахом, а в смуту многие брошенные холопы зло отплатили своим господам».