Самые знаменитые реформаторы России - страница 57
Ради свержения Бориса был «воскрешен» убитый в 1591 г. царевич Дмитрий. Похоже, теперь уже никому и никогда не узнать, кем на самом деле являлся человек, принявший имя сына Ивана Грозного, и кто затеял эту дьявольскую игру, вылившуюся во всеобщую многолетнюю смуту. Хотя версии ответов на первый и второй вопрос существуют. Самозванец — это монах Григорий Отрепьев, выходец из небогатой дворянской семьи, а подготовили его к столь необычной миссии и переправили в Польшу для начала дерзновенного предприятия бояре Захарьины (Романовы), натерпевшиеся унижений и гонений от Бориса Годунова и жаждавшие его смещения. По сложившейся версии Лжедмитрий долго жил при дворе сначала Романовых, затем князей Черкасских. Служил в различных монастырях, в том числе в Чудовом монастыре. Там и обучился грамоте. Затем долго странствовал в литовских землях, служил у князя Вишневецкого. Имея при себе некие свидетельства принадлежности к московской царской семье, вынужден был сказать о них при угрозе смерти во время болезни. Вишневецкие познакомили его с Сандомирским воеводой Мнишеком, который поддержал претендента на московский трон, рассчитывая выдать за него свою дочь Марину, в которую Лжедмитрий был влюблен.
Нужно сказать, что ни король польский Сигизмунд III, ни большинство польских вельмож не признавали в человеке, именовавшем себя Дмитрием, царского сына. Да и государственной поддержки с их стороны по сути оказано не было. Ему только разрешили набрать войско. Оно представляло собой пестрый сброд — в основном казаки, мелкая разорившаяся шляхта, бродяги, разного рода авантюристы, обрадовавшиеся возможности пограбить. Следовательно, ранее господствовавшее утверждение, что Лжедмитрия «придумали» поляки для смуты, для ослабления русского государя, несостоятельно.
Несколько слов о внешности и характере этого человека. С.М. Соловьев писал: «Наружность искателя Московской державы не говорила в его пользу: он был среднего или почти низкого роста, довольно хорошо сложен, лицо имел крупное, неприятное, волосы рыжеватые, глаза темно-голубые, был мрачен, задумчив, неловок». Вместе с тем все отмечают его смелость, большую физическую силу, удаль, умение владеть оружием, способность обуздать необъезженного коня. Одних эти качества привлекали, других отпугивали.
Самозванец Лжедмитрий — так вошел в историю человек, с оружием отвоевавший российский трон, свергнувший династию Годуновых, в 1605–1606 гг. находившийся у власти и показавший значительные способности к управлению государством. Если Лжедмитрием его и можно называть, то уж слово «самозванец» к нему никак не подходит. Сам себя Дмитрием он не называл, его так назвали. По свидетельствам историков, этот человек изначально верил в то, что он настоящий царь, а события, последовавшие после вступления в Москву, его окончательно в этом убедили. Как, впрочем, многих других. Назовем только два обстоятельства.
Во-первых, признание его своим сыном матерью Дмитрия, царицей Марией Нагой. Что ее, монахиню, давшую обет служения Богу, подвигло на это? Желание отомстить Борису за убийство ее настоящего сына? Это никак не вяжется с христианской моралью. Желание вновь стать царицей? — То же самое. А между тем она всенародно горячо выражала свои материнские чувства.
Во-вторых, заявление Василия Шуйского, расследовавшего когда-то убийство в Угличе, о том, что первоначальное заключение комиссии о смерти Дмитрия было неверным. Много было других свидетельств. Ну а главное, всеобщая народная любовь, приведшая к трону этого человека и выражаемая ему вплоть до самой смерти.
Прибегнем и мы к сослагательному наклонению, не пользующемуся уважением у историков, и порассуждаем так: угоди он тогда боярам, сбалансируй свои отношения с ними таким образом, чтобы они получили вожделенное влияние на дела государственные и выгоды, от этого проистекающие, и не было бы в российской истории Лжедмитрия, а был бы Дмитрий II Иоаннович, а род Рюриковичей считался бы продолженным. И история России могла бы пойти путем прогресса и приобщения к европейской цивилизации, если исходить из достоинств, которыми обладал этот случайно оказавшийся на троне человек. Исходя из сказанного и того, что он успел сделать, и его намерений, в изложении материала опустим приставку «лже» в имени этого человека. Пусть он фигурирует в нашем тексте как царь Дмитрий.