Самый эльфийский поцелуй - страница 21

Взяв его в руку, озадаченно нахмурилась и повернулась к фее.

Совсем не это я ожидала сейчас увидеть.

— Это что?

Тяжелая ручка, украшенная металлическими листочками с позолотой и инкрустированная полудрагоценными камнями. Круглая рама напоминала венок, который со всех сторон удерживал небольшое гладкое зеркальце.

— Образор.

— Чего? — переспросила я и вздрогнула, когда звук повторился, а гладь зеркала вдруг подернулась непонятной рябью, исказившей моё новое лицо. — Ой!

От неожиданности я дернулась и едва не уронила волшебное зеркальце.

— Осторожнее! — предупредила Фея, которая от скуки принялась расхаживать по комнате, трогая предметы мебели. — Дорогая вещица. Твой отец за него целое состояние выложил.

— Мой отец? — тупо переспросила я, держа странное зеркальце на вытянутых руках.

«И чего я её не послушала? Зачем полезла искать?»

— Да. Отец Катриэль и теперь твой тоже. Привыкай.

Фея замерла у камина, рассматривая один из канделябров.

— И что эта штука делает?

У меня были смутные подозрения, что зеркальце не зря трезвонит и рябит, но хотелось бы уточнить.

— Помогает поддерживать связь с родственниками. Ну же, отвечай!

— Ты издеваешься? — прошипела я, с трудом сдерживаясь.

— Нет.

— И что я должна сказать?

— Поверь мне, твой отец все скажет сам, — хмыкнула дама, взбивая рукой начес. — Весьма своеобразный алар.

— Нисколько не сомневаюсь, особенно после того, что я узнала о его дочери. Но я понятия не имею, как это все работает.

— Нажми на рубиновую розочку в центре ручки. Самую большую. И поторопись. Твой отец не любит, когда его задерживают.

— А ты?

Я беспомощно взглянула на фею, продолжая удерживать зеркальце как можно дальше от себя.

— Тут побуду, — присаживаясь напротив, заявила фея и закинула ногу на ногу. — Не переживай, у меня еще есть время. Я не все дела тут переделала.

«Даже не буду уточнять, какие у неё тут еще дела».

— Ладно, — пробормотала я, возвращаясь в кресло.

Наспех одной рукой пригладила волосы, пару раз глубоко вздохнула и нажала на розочку на ручке.

«Господи, спаси и помоги», — только и успела подумать я.

Зеркальце вновь покрылось рябью, потемнело, а потом на нем или в нём появилось чужое лицо.

Длинное скуластое лицо, темные брови, тонкий нос и губы, которые сейчас были упрямо поджаты. Ярко-зеленые глаза, от взгляда которых хотелось спрятаться под кровать, и длинные золотистые волосы, зачесанные назад. Голову украшал небольшой обруч с какими-то письменами.

Сразу видно, мужчина обожал командовать и не терпел чужого мнения. Особенно если оно разительно отличалось от его собственного.

Удивительно, он был и красив, и некрасив одновременно. Про таких говорят: притягательная внешность, от которой так сложно отвезти взгляд.

— Что так долго, Катриэль? — недовольно произнёс элв.

Голос у него был тихий, но в то же время властный. Настоящий высокомерный аристократ, привыкший считать себя лучше всех. Неудивительно, что элва выросла такой стервой.

— Я только пришла. Меня Эшфорт допрашивал, — пробормотала я, стараясь не таращиться на нового отца.

Всё никак не могла понять: похожи мы или нет?

Губы алара Орэйо скривились, делая его лицо более некрасивым и даже уродливым.

— Как ты позволила этому случиться?

«Как будто у меня был выбор».

— Этого больше не повторится, — уклончиво отозвалась я.

— Я недоволен. Неужели ты забыла, кто ты?

— Нет, но…

— Ты обязана была напомнить этому бастарду его место, Катриэль.

«Опять бастард. Для таких снобов происхождение Эшфорта как бельмо на глазу. Теперь понятно, отчего они с Катриэль терпеть друг друга не могли».

— Хорошо, — покорно закивала в ответ.

А у самой сердце сжималось от страха.

«Если алар поймет, что я не Катриэль, если почует замену? Он же отец и должен как никто знать свою дочь».

— Я разговаривал с Артэо.

Кивок. На большее я не решилась.

— Он сказал, что, пока ведется расследование, тебя не выпустит из академии.

Еще один кивок.

— Ну ничего. Завтра прибудет фокр.

— Завтра? — растерянно переспросила я. — А как же…

— Завтра, — жестко перебил меня элв и глазами еще сверкнул. — Он-то точно в этом разберётся.

«Уже страшно. Интересно, что скажет папочка, когда узнает, что его любезная дочурка замешана в этом деле? Явно не обрадуется».