Самый темный день - страница 16

  Виктор взмахнул ружьем, ища путь, по которому убийца мог пойти к другой огневой позиции. Он увидел стену из вертикальных труб и разбросанные мешки и ящики, которые служили укрытием между этим местом и первоначальным положением. Виктор пошел бы по этому пути, устроившись за трубами и найдя брешь, через которую можно было бы стрелять.

  Он упал как раз в тот момент, когда пули прожгли воздух над ним.

  Он поднял ружье, чтобы стрелять вслепую — не чтобы попасть, потому что не верил, что какая-либо мера случайности может направить выстрел вслепую через двадцать метров и направить его между плотными трубами, способными вызвать рикошет, но убедить стрелка, что у него такие заблуждения.

  В голове Виктор отсчитывал выстрелы — один, потом три, пять — четырнадцать осталось в магазине, один в патроннике. Потеря следа означала исчерпание боеприпасов в самый неподходящий момент. Так умирали люди. Виктор знал это, потому что убедился, что они знают.

  Затем, после того, как он израсходовал половину магазина FN, чтобы закрепить обман, он вскочил, побежал, уворачиваясь от столбов, направляясь влево, затем вправо, делая короткий зигзаг, пока не преодолел пустую землю, его пульс взлетел до посылать кровь в его пульсирующие конечности. Снаряды преследовали его, срезая дерево и прорезая низко висящие кабели, пока он нырял под ними, но колонны и темнота в сочетании создавали почти идеальное укрытие.

  Виктор повернулся и уперся в колонну, не отрывая взгляда от прицела FN в том месте, куда удалился убийца. Если она отступит, Виктор ее заметит, но если она отойдет в сторону, то может остаться незамеченной в толпе ящиков, труб и других препятствий. Столбы там обеспечивали большую защиту. Взгляд Виктора обращался к каждому клубящемуся облаку пыли или отдающемуся эхом шуму.

  Снаряды со звоном отскакивали от колонны перед ним. Он боролся с инстинктом пригнуться или отступить, глазами ища во тьме свет или струящиеся газы из глушителя.

  Пластиковая пленка разорвалась рядом с рукой Виктора. Он извернулся и попятился, отвечая на далекие дульные вспышки собственными выстрелами. Снаряд оторвался от столба и срикошетил через наплечник его куртки. Он присел за недостроенной стеной, чтобы перезарядить пистолет из второго магазина.

  Он немного приподнялся, все еще низко приседая, и попытался определить местонахождение нападавшего. Она была одета в черную одежду, что означало, что ее почти невозможно отличить от темноты позади нее. Воспользовавшись защитой низкой стены, он сделал несколько выстрелов, стреляные гильзы отскочили и звякнули о стену, и спрятался за ее укрытие. Фигура в черном выстрелила в ответ, глушитель автомата приглушил звук и вспышку. Снаряды разрезали воздух над плечом Виктора. Он выскочил, чтобы выстрелить в ответ, не рискуя оставаться на ногах, чтобы хорошо прицелиться, но пропущенные выстрелы попали достаточно близко, чтобы убедить убийцу отступить в лучшее укрытие.

  Она выстрелила на ходу, очередь попала в недостроенную стену, защищающую Виктора. Он прикрыл глаза рукой, когда над его головой клубилась пыль, а на него сыпались осколки бетона.

  Последовал еще один взрыв, и еще один, продолжая разрушение, разрушал бетон в беспощадном залпе. Когда он остановился, Виктор был покрыт слоем пыли и щебня. Он затаил дыхание, не желая дышать — затем последовал неизбежный кашель или чихание, которые выдавали его точное положение.

  Он стряхнул пыль с лица и медленно пополз по полу на спине, двигаясь по прямой линии, чтобы сохранять укрытие как можно дольше.

  Его тело реагировало на опасность, как и любое другое. Гормоны вышли. Сработали инстинкты. Древнему человеку нужно было только убежать или стоять на своем. Физиологические реакции подготовили его к этому. Для Виктора это было сложнее.

  Он дышал глубоко и медленно, наполняя легкие воздухом между каждым сознательным выдохом. Контролируемое дыхание боролось с вегетативной нервной системой, противодействуя адреналину в его крови, который стремился увеличить частоту сердечных сокращений, чтобы лучше снабжать его мышцы кислородом и энергией, необходимыми для эффективной борьбы или бегства. Проблема с системой заключалась в том, что высокая частота сердечных сокращений означала снижение мелкой моторики. Древнему человеку они были не нужны, чтобы убежать от саблезубого тигра или избить соперника. У древнего человека не было ни автомобилей, которые можно было бы подключить, ни замков, которые можно было бы взломать, ни оружия, на которое можно было бы нацеливаться.