Самый темный соблазн - страница 29

– Хотя сам я предпочитаю карандаш для губ. Милая женская штучка, от которой глаза и, правда, кажутся выразительнее.

– Ещё раз спасибо, – сквозь стиснутые зубы выдавил Парис.

"Он хочет нас!"

"Глупый демон."

Уильям улыбнулся.

– Возможно, мы можем разобраться с этим позже. Я знаю, что вы хотите меня.

"Скажи ему, да!"

"Ни слова больше или..."

– Парис? Воин? – окликнул Захариил. – Ты меня слушаешь?

– Нет.

Зак кивнул, явно ни капли не обидевшись.

– Ценю твою честность. Похоже, ты страдаешь тем, что люди называют СДВ или синдромом дефицита внимания.

– О, да. Я, определённо, демон, страдающий от недостатка внимания.

– Тогда сменим тему, потому что я тоже не слушаю ангела, – сказал Уильям. – Раз вы уже согласились с моим зловещим гениальным планом, вам придётся спуститься со скалы и ступить на подвесной мост. – Он сложил руки на груди и начал барабанить пальцами, осматривая мост со всех сторон. – Как только вы это сделаете, горгульи оживут и нападут на вас. О, и чем больше вы будете с ними драться, тем больше они будут царапаться и кусаться. Поэтому, если расслабитесь, они причинят, лишь небольшой ущерб и затащат внутрь, чтобы приковать к стене. Это в теории.

Замечательно, но вот его женщине приходится каждый день иметь с этим дело. Парис не мог дать слабину. А если горгульи причинили ей боль...

Причинили ей боль... Вдох, выдох, вдох, выдох. Поступаемый кислород, обжигал горло и лёгкие Париса. Он повернул голову влево, затем вправо, разминая шею. Его бурлящая ярость почти достигла поверхности, волнами растекаясь по венам. Он спасёт Сиенну и сравняет замок с землёй... вместе со всеми его обитателями.

Захариил скрестил руки на массивной груди. Снегопад стал настолько густым, что снежинки не успевали таять. Волосы ангела обледенели.

– Откуда ты так много знаешь об этом месте и его хранителях, Уильям Тёмный?

Уильям Тёмный? Это было что-то новенькое, хотя очень ему подходящее.

– Да, откуда? – Произнёс Парис, изучая упомянутых горгулий. Они были омерзительны. У больших были крылья, бараньи рога, клыки длиною с сабли и, вероятно, такие же острые, и ногти, как кинжалы, на руках и ногах. Маленькие горгульи просто казались голодными. Да, а ещё инфицированными бешенством.

Уильям смахнул ещё одну невидимую пылинку со своего плеча.

– А может, я был соправителем подземного мира, и с целью шантажа, разыскал все убежища Кроноса и его последователей, и обнаружил это любовное гнёздышко. Или, может, я вижу будущее и знал, что однажды мы придём сюда. А может, когда-то мне служили горгульи, и называли меня Горячим Хозяином.

– А может ты просто однажды поймал горгулью, и она оказалась слишком болтливой, – прочитал между строк Парис. Если и есть на свете больший бабник, чем он, так это Уильям.

Уильям пожал плачами.

– Ну или так.

Захариил расправил свои белые крылья, встряхнул ими и снова сложил за спиной.

– Демон, а почему ты так уверен, что твоя Сиенна в этом замке?

"Не реагируй."

– Просто знаю.

Арка – богиня, которую Парис соблазнил в гареме Кроноса и поклялся спасти, после того, как Сиенна окажется в безопасности – рассказала, что есть два возможных места её заточения. Окажись Сиенна в другом месте – и её душа сгорела бы за считанные дни, а значит, она здесь. Конец истории.

– Я спровоцирую стражей, – размышляя вслух, произнёс Парис, – но не стану приводить в бешенство. Они занесут меня внутрь, чтобы приковать. Я освобожусь прежде, чем им это удастся, найду Сиенну и вместе с ней сбегу. Легко и просто.

Да. Верно.

– Я останусь здесь в дозоре. – Уильям кивнул, явно довольный своей идеей. – Если ты не вернёшься, ну, скажем, за время, которое требуется моему кондиционеру, чтобы проникнуть в кожу головы, я приду на помощь. – Он хихикнул. – Я сказал "проникнуть".

Чертовски забавно.

– Зная тебя, готов ручаться, что ты напрочь обо мне забудешь и отправишься в салон, чтобы сделать маникюр-педикюр. – Более того, Парис не был уверен, прикроет ли Зак ему спину... или вонзит в неё нож. – Поэтому, знаешь что? Ты пойдёшь со мной, а Зак постоит в дозоре.

– Видимо, ты так долго жил в Венгрии, что забыл английский язык и не понял, что я сказал. – И, сперва на французском, затем на испанском, а после – на русском, Уильям произнёс: – Я остаюсь здесь и точка. – Он запустил руку в свою иссиня-чёрную гриву и нахмурился, когда натолкнулся на препятствие.