Сандровские - страница 8
Пусть все думают, что она умерла.
В том числе, и родные.
Они отказались от неё, и теперь по жизни она будет идти одна.
Это было их решение, не её.
Ева повернула голову вправо и с облегчением увидела графин с водой. Во рту пересохло, и было ощущение, что она не в состоянии даже языком ворочать. Кое-как передвинув в раз потяжелевшее тело, Ева дотянулась до графина и прямо из горлышка стала пить спасительную воду. Капельки воды текли по подбородку и падали на грудь, но она не обращала внимания на такой пустяк.
После того, как жажда была утолена, голова заработала лучше, и Ева стала более внимательно осматривать комнату. Она знала, что искала. И едва не вскрикнула от радости, когда на небольшом антикварном столике, стоящем неподалеку от кровати, обнаружила нож для вскрытия писем.
Вампир, проживающий в богатых хоромах, был старомоден, но это сыграло в её пользу.
Нож был необходим Еве, как воздух. Осталось взять его.
Ева сжала губы, и скатилась с кровати, упав на пол. Звук падающего тела приглушил ворсистый ковер. У девушки от боли перед глазами поплыли круги, и она несколько раз медленно вдохнула и выдохнула.
Почему провидение создало её столь слабой? У неё был очень низкий порог чувствительности к боли, а в мире, где жестокость – норма, необходимо быть сильной.
И она будет такой… обязательно будет…
Ева встала на четвереньки и кое-как доползла до журнального столика. С её лба капали капельки пота, тело тоже вспотело, и теперь кровавые ссадины зажгло с новой силой. Но деваться было некуда, и Ева, отдохнув немного, вернулась к кровати. Самым трудным оказалось забраться на неё. Руки не цеплялись, соскальзывали, а ног она и вовсе не чувствовала. Девушка, не выдержав, заплакала, разозлилась на себя и, сделав последний, отчаянный рывок, взобралась на кровать.
Отдохнуть и перевести дыхание она себе не позволила. Вампир мог вернуться в любую минуту, и она должна быть готова к его появлению.
Положив нож под подушку, Ева снова потянулась к графину.
И только тогда обратила внимание на свои руки…
Боже! Так это правда!..
Ева поднесла руки к лицу. Фаланги пальцев носили следы ожогов.
Из неё вырывался огонь… С ума сойти! Ева до сих пор, как сквозь туман, пыталась припомнить, что же случилось в тот страшный момент, но у неё не особо хорошо получалось…
Так, значит, это правда! И родители, и монстр были правы…
Она ведьма! Она чертова ведьма! Гонимая и всеми проклятая!
Губы девушки скривила циничная ухмылка. Ведьма, так значит ведьма!
Обидно стало за бабушку. Она так старалась, чтобы у внучки не оказалось дара, поила её специальным настоем из сбора трав. И всё оказалось напрасно. От судьбы и природы не уйдешь. Одинокая слеза выкатилась из относительно здорового глаза. Ева скучала по бабке. Рука скомкала простыню. Ничего, придет время, она окрепнет и обязательно встретится с бабушкой…
Её невеселые размышления были прерваны быстрыми шагами. Кто-то приближался к комнате.
Ева напряглась и часто задышала. Нож лежал под подушкой, и в случае необходимости она сможет себя защитить.
На тот момент она не задумывалась, что нож против сверхъестественного существа, коим являлся вампир – совершенно бесполезен.
Дверь распахнулся и в комнату вошёл сурового вида мужчина. Увидев, что девушка пришла в себя и с настороженностью смотрит на дверь, раздраженно сплюнул.
– Тьфу ты! Очнулась, нечестивая?
Ева ничего не стала отвечать. Пусть думает, что хочет. Никого благодарить ни за что в доме вампира она не собиралась.
– Сейчас к тебе снова придет хозяин, и ты…
Слово "хозяин" подействовало на Еву, как красная тряпка на быка, и она сразу же забыла о своем намерении молчать.
– У меня нет и не будет хозяина! – сквозь сжатые зубы процедила она, перебив мужчину.
– Заговорила?
От мужчины исходил негатив, но на дружескую симпатию Ева и не рассчитывала.
Он подошёл к кровати и кинул на колени девушки небольшой сверток.
– Тут чистое белье, переоденься.
Ева не шелохнулась. Она пристально следила за движениями мужчины, в любой момент готовая выхватить нож из-под подушки. Она никому не доверяла.
Больше времени на незваную гостью мужчина тратить был не намерен и, бросив напоследок ещё один недружелюбный взгляд в её сторону, вышел.