Сани-самоходы - страница 8

— Э-эх, смельчаки, — произнёс Длинный Перекур и опять засмеялся. — На воробьёв вам только охотиться с такой смелостью.

Петька прослушал его изречение и прыснул. Длинный Перекур засмеялся следом за ним.

— Я думал, что крокодил рявкнул, — сказал Петька. — Так страшно, аж коленки подкосились.

— А я смотрю: стоял опёнок — и нет его, лежит уже.

Петька снова прыснул. Длинный Перекур загрохотал опять и замахал руками.

— А Васька тоже боится? — спросил Петька. Длинный Перекур не смог ответить от смеха, но лишь он остановился и перевёл дух, как Петька снова рассмешил его и смешил, пока тот не обессилел.

— Всё, всё, конец, — заявил тот. — Живот надорвётся. Больше у тебя ко мне дел нет, дай мне занятие найти.

— А чего делать? — сказал Петька. — Курить лучше.

— Оно, разумеется, лучше. — Длинный Перекур запыхтел папиросой, зачмокал губами и проглотил весь дым, не выдохнув ни дыминки. Он опять задумался и уставился в землю взглядом.

— Я побегу, — сказал Петька. — На одном месте скучно сидеть.

— Скучно, — подтвердил Длинный Перекур. — Надо и мне куда-то руки девать.

— А куда вы их денете? — спросил Петька.

— В том и беда моя, что не знаю куда. Болтаются, мешают — морока только от них. Если ещё и не курить…

— Правда, какие-то они лишние у вас, — сказал Петька. — Ладно, куда-нибудь побегу. Найдётся мне дело.

— Беги. Тебе хорошо. Ты можешь бегать, а тут вот сиди.

— А мой отец, всегда говорит, что ему рук не хватает, — сказал Петька. — Можно ему отдать лишние. Только потом курить нечем будет.

— Э-эт-то ещё разговаривать! — рявкнул Длинный Перекур и, затягиваясь, выкатил на Петьку глаза.

Петька подхватился и засверкал голыми пятками. Длинный Перекур остался на месте, от прогоревшей папиросы прикурил новую да так и остался при безделии, занимая руки только папиросами.

А дома у Длинного Перекура в дождь проливало крышу, потому что всё некогда было взобраться ему наверх и починить её. На перекуры время убивалось.

Когда Светлана Андреевна приехала в Маленки, поселилась в учительском доме, то стала со всеми заводить знакомства, зазывала каждого к себе в гости. Она привезла с собой много книжек. Когда Петька попал к ней и увидел книги, то решил, что много книг бывает у тех людей, которые очень умные.

У Петьки в доме тоже были книги: у Маришки свои медицинские — и немного их ещё накопилось, у отца — агрономские, с сеялками, тракторами, культиваторами и машинами разными.

Петьке тоже покупали книжки, но они все куда-то подевались, будто их ветром сдуло или дождём смыло. И вот, когда Светлана Андреевна впустила Петьку в дом и показала ему самое главное своё богатство, ему тоже захотелось иметь много толстых больших книжек. «Может, тогда, — подумал он, — я буду самым умным человеком в Маленках».

Петька умел бывать и тихим и шустрым. Когда Светлана Андреевна разговаривала с ним, он был тише воды, ниже травы, словно связан крепкими верёвками по рукам и ногам. Но когда она отворачивалась на минутку или выходила из дома, Петька мгновенно шустрел, схватывал с полки книжку и прятал её под рубаху. Уходил он из дома опять тихим, степенным. Светлана Андреевна хвалила его отцу и матери, говорила, что таких примерных мальчишек она встречает впервые, что из него получится настоящий отличник, что она и не надеялась встретить такого воспитанного и стеснительного человека в Маленках и что Петька порадовал её больше всех.

Гость от таких слов краснел, будто кормовая свёкла на срезе, и говорил, что нет, он никакой не тихоня, это она придумала.

Книжки Петька складывал в сарае, куда перебирался спать, как только наступало лето. Он подвесил над постелью кошёлку из-под куриного гнезда и начал наполнять её книжками.

Читать тогда Петька ещё не умел. Знал некоторые буквы, но складывать из них слоги, а из слогов слова было всё некогда и лень. И Петька лишь рассматривал картинки.

Раз от раза полнее становилась кошёлка, и скоро пришлось повесить над кроватью вторую… Теперь можно было начать ждать, когда будешь очень умным, самым умным человеком в Маленках, умнее даже, чем Светлана Андреевна.

Помешал Петьке в этом такой случай.