Санкт-Петербург на Дону - страница 5

Уже привыкший доверять своим озарениям Пётр решил, что раз такое дело, эта курва у него своё получит.

— Макарка, неужели всё так уж плохо?

— Да уж привыкли, Пика, вроде теперь этот бардак считаем как обыкновенная жизнь.

Двое стрельцов беседовали у костра, один из них поднялся и подбросил ещё сушняка. В зерновом обозе, который направлялся из Суздаля в Торжок все уж давно спали, только эти Макарий и Евлампий несли ночную стражу.

— Как можно привыкнуть, что люди из-за старой веры сами себя в срубах сжигают?!

— Ну, ты брат тоже скажешь, такое не каждый день бывает. Обычно станется, что успевают изловить, — успокоил сослуживца стрелец.

— А потом их куда? — не унимался Евлампий.

— Кнутом бить или ещё какую казнь применят.

— Тьфу ты, пропасть…Евлампий с досады хлопнул ладонью о землю, — так у вас там половину народу перепортят, да только ли у вас…

Не спалось и дьяку Преображенского приказа. Лёжа под телегой, он, по привычке, слушал. «Об таких разговорах среди служивых не грех и донос подать», подумал он.

Пётр читал доклад о раскольниках, от раздражения покусывая ус. Сколько народу отвлекает от государственных дел эта проблема! Сейчас вместо боевой и политической подготовки государевы люди гоняют раскольников. А те, вместо повышения благосостояния царства, отлынивают от работы. С этим надо что-то делать, срочно. Как на зло, в голову ничего не идёт!

Причём царь точно знал, что искоренить старообрядчество не удастся никогда, все усилия и затраты, в конечном счёте, напрасны, даже скорее вредны. В будущем же, это тоже у него в голове было, особенного противостояния между старым и новым обрядом нет. Гоняя у себя в мыслях клубок этих противоречий, Пётр до того разошёлся, что вместе с усом куснул себе и губу, да так сильно, что аж взвыл и перед глазами потемнело.

— Ууу!!! Грёбаный Экибастуз!

В палату тут же вбежали трое слуг из людской.

— Чего изволишь, батюшка?

Но Пётр не обратил на них внимания, а слушал, как в помутнении у него перед глазами, невысокий курносый человек громко диктовал, звук его голоса многократно отражался от высоких потолков и было сложно что-то понять, но Петру удалось разобрать:

…Павел Божьей милостью Император Всероссийский…указ о единоверии…считать яко не бывшие… подписано 27 октября 1800 года…

— Значит, есть возможность примириться всем, — обрадовался царь выпадая из транса в реальность, тогда нужно действовать, да не мешкая, состряпать что-то подобное будущему указу, да и делу конец.

Весна 1690 года подходила к середине. В полдень вовсю звенела капель. После кончины неистового противника старообрядчества патриарха Иоакима русский православный народ ждал своего нового первосвященника. Сегодня к обеду молодой царь пригласил к себе митрополита Казанского и Свияжского Адриана. Предстоял интересный разговор.

Войдя к царю, митрополит глянул в окно. За окном стрелец сидел на крыльце, прилаживаясь получше обнять бердыш, чтобы подремать.

— Есть мнение, что тебе быть патриархом. В этом же году, до наступления осени и сядешь на престол — огорошил с самого начала своего собеседника Пётр.

Адриан нисколько не удивился, а со смиренным лицом ответил: — На всё воля Божья.

— Только сразу тебя предупреждаю: сейчас я, как светская власть, готовлю указ о прекращении гонений на старообрядцев, а потому и тебе, как власти духовной, нужно обдумать, способ прекратить это безобразие с расколом.

Адриан внимал молча, и царь продолжил: — Скажи владыко, живы сейчас хотя бы три епископа, получивших хиротонию до никоновской реформы, по старому обряду?

Лицо митрополита вытянулось от удивления.

— Ты что, старообрядческих епископов производить собрался? Совсем Церковь расколоть?

— Наоборот. Скажи, Сергий Радонежский, Варлаам Хутынский, Александр Свирский — не стали ли святыми в старом обряде? Выходит правильный он?

— Опять ввести старый обряд хочешь?

— Вы ж епископы все монахи. Если монахи начнут то вводить, а то выводить, то так недалеко и своё монашеское достоинство потерять. Нет, новый обряд правильный, все предстоятели древних патриархий: Иерусалимской, Константинопольской, Антиохийской и Александрийской его одобрили. Отступить от него невозможно. Да и множество народу, особенно на Украине, ещё от отцов и дедов в новом обряде, если мы старый обряд введём, получим новых раскольников.