Сатанджио - страница 6

Быстро снарядился Герасим в тяжёлую дорогу: захватив с собой острый топорик и ведя на веревке собак, он скорыми шажками направился к Мисостру. Там все уже были в сборе. Охотники стояли под навесом хаты в полном снаряжении: за плечами висели мешки из телячьей шкуры с припасами для охоты и едой, на поясах болтались надёжные острые кинжалы, в руках были ружья. Старик Мисостр вооружился своей знаменитою крынкой, у Джото и Эрастия были короткие берданки. Тетка Минодора налила каждому по здоровой рюмке араки, все выпили и молча выступили в путь.

Собаки, по обычаю, попытались было знакомиться друг с другом. Задрав хвосты и нервно повизгивая, они собирались, видно, сначала поздороваться, а затем и подраться со вновь прибывшими. Но охотники быстро прекратили эти попытки, взяли каждый свою свору, наградив особенно сварливых хорошим ударом палки. Злые псы для виду ещё поворчали, а затем спокойно пошли за охотниками.

Герасим не отставал от Мисостра, который приказал мальчику не отходить от него ни на шаг.

Уже прошли деревню и окружающие её заросли, откуда слышались утренние крики петухов-фазанов: „ку-кук... ку-кук...“

Поднялись на Сатанджио по мокрой от росы траве и остановились на минуту у обглоданного скелета задранной барсами коровы. Потом, по совету Мисостра, спустились с кручи обрыва, у которого Сандро вёл бой с барсом. Мисостр с Герасимом шёл в середине, Джото — справа, Эрастий — слева от них... Неслышно ступали ноги охотников, внимательные глаза впивались в землю и жадно искали желанных следов. Собаки, уже спущенные со свор, деятельно рыскали впереди, забыв о ссорах и драках.

Охотники прошли все ущелья, но нигде никаких следов не нашли. Перешли в поперечный овраг, в другой, третий. Исследовали ряд ложбинок и ручейков, стекавших сюда со всех сторон. И тут следов не было.

— Знаешь, Мисостр, — сказал Джото, — подымемся опять наверх. Там идёт узкий хребет между двумя оврагами. Пойдём по его гребню, может, он нас приведёт к чему-нибудь. Ведь барсы любят иногда ходить именно по гребням хребтов, откуда им хорошо видно на обе стороны.

— Верно ты говоришь, Джото, пойдём на хребет, — ответил старик, и все четверо стали подыматься из ущелья.

Вдруг сзади них в кустах злобно залаяла одна из собак, остальные бросились сейчас же к ней, и в чаще поднялась отчаянная свалка, лай и визги. Охотники, взведя курки, быстро скатились снова вниз и подбежали к зарослям, где заливались лаем собаки. Герасим остался сзади. Охотники осторожно приближались, не зная, с каким зверем сцепились собаки, и внимательно вглядывались в кусты...

— Мачви (барсук) — раздался голос Джото, и все сразу разочаровались...

Собаки продолжали немилосердно терзать жирного коротконогого барсука, но ничего не могли поделать с его крепкою шкурою, которая растягивалась, но не рвалась. Сам барсук неистово визжал, хрюкал, сопел и кусал нападавших псов. Эрастий передал свою берданку Джото, ловко пробрался среди кустов и быстро заколол кинжалом барсука.

— Пойдём вперед скорее, — заявил Мисостр. — Нельзя терять время на барсука.

Бросив убитого барсука, охотники выбрались из ущелья и по узенькому хребтику между двух оврагов стали двигаться в гору. Хребет заворачивал в сторону реки Ингура, которая отделяет Абхазию от Мингрелии и Сванетии.

Молчаливо шли охотники, зорко вглядывались во все окружающие предметы, разглядывали землю под ногами, но ничего похожего на следы барсов не находили.

— Мисостро!.. Посмотри сюда, — сказал вдруг Эрастий, остановившись возле бука с серо-белою гладкою корою. — Это что?

С любопытством подбежал Герасим к дереву и с недоумением его разглядывал. Что здесь могло привлечь внимание охотника? Дерево как дерево.

— Да, — сказал старик, — это барсы, это их работа! Вот мы и узнали, что они шли сюда по этому хребту со стороны Ингура. Теперь мы должны хорошенько обыскать все овраги и ущелья с этой стороны. Гнездо их — там!..

На вопрос мальчика Мисостр объяснил ему, что барсы, как все дикие и домашние кошки, любят чистить и точить свои когти о деревья, и что перед ними дерево, о которое недавно царапали когтями барсы. Тут и Герасим понял, в чём дело. На гладкой коре бука ясно отпечатывались следы громадных когтей барсов, ещё свежие, не успевшие обсохнуть.