Save your soul, Beauty - страница 15

Лайя решилась сделать последний выстрел к его заледеневшему сердцу.

— Не знаю, во что ты веришь — в Бога, в богов, в судьбу, во Вселенную, но я верю в то, у человека, в твоём случае, у живого существа, всегда есть шанс раскаяться. Ты не потерян, Влад. И я знаю, чего хочу. Не хочу стать сломленной. Мне лучше уйти. Знай, что ты мне небезразличен. Я буду скучать. Сильно, — каждое слово занимало один вздох и выдох.

Лайю будто рвало на части, когда она делилась сокровенным.

В ледяных глазах что-то промелькнуло.

— Грех мой, — дотронулся он до ямки в основании её шеи. — Душа моя, — скользнул пальцами вниз, при этом сморщившись, как будто испытав огромный дискомфорт. Девушка вспомнила слова о том, что прикосновения к людям приносят ему боль, но он научился это терпеть. — Ла-йя, — его указательный палец остановился там, где совсем близко бешено колотилось сердце девушки. На несколько мгновений Бёрнелл перестала дышать. — Кончик языка совершает путь в два шажка вниз по нёбу, чтобы на втором толкнуться о зубы. Ла. Йа, — она словно чувствовала его прикосновения через одежду и через кости. Это пугало и одновременно будоражило. — У тебя чистая душа, Лайя, — прижал он ладонь к её груди, но не по-собственнически, а лишь невесомо касаясь. — Береги её. В наше время столь редко. А ещё — продолжай кусаться.

Девушке вдруг захотелось разрыдаться от переполнявших её чувств, как вдруг услышала звонкий хохот сестры, что неслась вниз по лестнице.

— Лайя, да это же просто замок самого Дракулы! Красотища! Лео тоже в шоке! — щебетала она, но по лицу друга Бёрнелл видела, что он, скорее, в замешательстве. Лайя тут же сделала два шага в сторону от Дракулы.

— Без клыков в этом мире сложно выживать, — еле слышно пробормотал он так, чтобы было сложно только девушке. — И я уважаю тех, кто борется.

— Мы можем ехать? — Лайя была поражена так, что еле удерживалась на ногах. Неужели ей не послышалось? Дракула сказал ей беречь душу? — Я не закончила картину. Могу взять её с собой? – голос девушки то и дело был готов сорваться.

— Да, возьми. Потом продай. За неё хорошо заплатят коллекционеры.

Лайя с тоской осмотрела помещение, не веря тому, что всё-таки покинет его. Лео слегка с раздражением взглянул на потерянную девушку. Она почувствовала его эмоции и решила поторопиться.

— Спасибо, Влад. Ты так щедр. Обязательно передам деньги в благотворительный центр, как и договорились, — Лайя врала, но лишь для того, что Лео не изводил разговорами: с чего вдруг такие дорогие подарки от малознакомого мужчины.

Влад жадно смотрел на неё, словно зверь на добычу, и такой его взгляд она увидела впервые. Она не могла объяснять его для самой себя и боялась за близких. Каждый шаг отдалял от Дракулы и кошмара и приближал к освобождению. Вместе с тем, за Лайей по пятам следовал удушающий страх.

Только когда она села в машину, пристегнула ремень, услышала рёв мотора, то словно град на неё обрушилось осознание: стало ясно, почему Влад так посмотрел на неё — он её добровольно отпустил.

Девушка разрыдалась в машине, напугав сестру и друга. Она рыдала, потому что слишком боялась эти две недели. Рыдала, потому что никак не могла сбросить всё скопившееся напряжение. Рыдала, потому что страх в груди заменила режущая тоска по Владу.

***

Одним субботним утром Лайя возвращалась из любимой кофейни. Наконец она оказалась дома, больше никаких поездок в Румынию до конца жизни. Теперь истории о вампирах наводили ужас и воскрешали тщательно похороненные воспоминания.

Прямо у двери находился чёрный прямоугольник, который незамедлительно привлёк внимание девушки. Бёрнелл села на корточки и подняла немного шершавый на ощупь тёмный конверт с алой фамильной печатью.

Не позволяя себе строить предположения, Лайя вошла в дом, быстро скинув босоножки, и устремилась в комнату, зажгла бледную лампу и села в широкое кресло. Бёрнелл осторожно провела по краю письма, испытывая дикое до дрожи предвкушение. И с каждой секундой становилось всё более мучительно, словно маленькие иголочки всё глубже вонзали в кожу.

Бёрнелл прекрасно знала, от кого письмо, вернее, она жаждала этого больше всего на свете. Можно ли бояться до потери разумного восприятия и вместе с тем умирать от желания? Лайе теперь виделся лишь положительный ответ на данное предположение.